Читаем Самый темный час (СИ) полностью

Нет..не то чтобы неприятно, а..

Да нет. Неприятно. Он не любит, когда его трогают. С тактильными ощущениями у него были совсем плохи дела.

Все это казалось чем-то..недопустимым. Будто попытка проникновения в чужой мир. В его мир.

А в его мире нет места ни для кого.

Ни для кого, кроме демона, разве что. Ну и собственной прислуги, пожалуй.

Но да и это – временно.

За всю оставшуюся дорогу никто из них больше не проронил ни слова.

По прибытию в поместье Сиэль, лишь только оказавшись на свежем воздухе, бросил спокойный взгляд на дворецкого, который уже собирался вот-вот уйти. Не так быстро.

– Себастьян, приготовь нашему гостю ванну. Подобный вид в этом доме неприемлем.

Дожидаться ответа он не стал, лишь кивнув блондину – направился внутрь.

Он поговорит с ним после того, как сумеет привести в божес..в приемлемый вид.

А затем, как и было решено – он от него..избавиться.

Оставалось надеяться, что не в самом грязном смысле этого слова. Все же..доверия Алвен не вызывал.

И в то же время, ловя на себе чужой взгляд, Сиэль чувствовал практически..стыд? Будто парень слышал его мысли и ему было..больно? Обидно?

Чушь.

У таких как он всегда такой затравленный взгляд, вот и все.

====== Прибавление в поместье Фантом. ======


Сиэль


Вечер подобрался незаметно.

Алвен успел немного..преобразиться. После принятия ванны, да и переодевшись в чистую одежду, что дал ему сам граф. Правда, та была тоже не самой первой свежести – осталась от некогда служившей здесь прислуги, но парню та пришлась в пору, да и к тому же – она была многим дороже и, главное, чище его предыдущих обносок.

И вот теперь перед Сиэлем был действительно тот самый человек из сна. Один в один. Сомневаться не приходилось.

Он провел с ним в кабинете около часу, разговаривая. Хотя тишина была более частым гостем, казалось, что паренек улавливает любое его..нет, не только слово, но даже ощущение, тут же подстраиваясь и пресекая как раздражение, так и другие вспышки.

Удивительно..

Подать ужин Сиэль приказал в столовой. На один столовый прибор больше, чем обычно. Для гостя.

Вел себя Алвен скромно, да и вообще, внимания своего с графа не сводил, постоянно смотря на него с той доверчивостью и тихой благодарностью, с которой обычно подобранные на улице псы смотрят на своих новоприобретенных хозяев.

А что касается Себастьяна..

Взгляд Алвена не менялся. Он скорее..становился немного тяжелее..и задумчивее, но и дворецкому он улыбался ничуть не хуже чем графу.

– Так значит, твоя семья погибла, верно?

Сидел блондин по правую сторону от самого графа и..снова эта мысль..бродяжка умеющий пользоваться столовыми приборами так, словно делал это всю свою жизнь?

Может быть, он просто схватывает на лету? Ведь к еде он приступил не сразу да и..вообще с явной неохотой.

И это тоже..напрягало. Уж если он воровал хлеб, значит был действительно голоден так..отчего сейчас он ведет себя, словно..

Сиэль бросил на Себастьяна точно такой же задумчивый взгляд, словно прося того глаз с их гостя не сводить.

Да и сам он..не станет этого делать.

– Да, юный Господин..когда мне было девять лет их убили. К сожалению, я не помню этого..тогда мне крепко досталось и моя память..в общем..меня подобрал один добрый человек и выходил, кажется, я провалялся в постели около месяца, прежде чем смог встать на ноги. А потом..я ушел. Он..был жестоким со мной и я..

Замолчав, мальчик покачал головой.

– Порой за добродетельностью стоят совершенно иные мотивы.

Это единственное, что ответил Сиэль на его слова.

- Верно, Господин..я начал бродяжничать. Пытался найти работу, но Вы ведь понимаете, что никто не относится к детям серьезно.. – взгляд у Алвена на секунду стал более проницательным. – После я начал воровать..так и было до сегодняшнего дня, пока я не встретил..Вас, Господин.

Последние слова он произнес практически с восхищением, но Сиэль постарался не обращать на то внимания.

- Как звали того человека, который тебя подобрал?

Взгляд Алвена на секунду стал растерянным, но он быстро заговорил, спеша дать ответ.

– Мистер Грин. Грин Стоукер. Он работал кузнецом в южной части города..прошу Вас, Господин, не заставляйте меня вспоминать о нем..прошу Вас.. – Себастьян..

Переведя взгляд на демона, Сиэль даже не обратил внимание на просьбу парня, заговорив так, будто его и не было.

– Я хочу чтобы к завтрашнему дню ты узнал все об этом человеке. И расспросил его о том, помнит ли он нашего гостя..

Вот только тон, коим Сиэль это сказал..кажется, он вообще сомневался в том, что такой человек существует. С чего бы вдруг?

Ощущение. Да.

Голова снова начала дико раскалываться, будто пытаясь что-то донести до своего обладателя, но..он когда-нибудь перестанет смотреть на него, а?

– Молодой Господин..позвольте мне..позвольте мне остаться у Вас.

Это прозвучало совсем тихо, но..Сиэль услышал. Отвечать он не стал, лишь немного удивленно склонил голову к плечу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары