Читаем Самый темный час (СИ) полностью

Мимика была неподражаема. Хоть все то и беззвучно произошло.

***Сиэль

И все же..неуверенность как-то..не прошла..точнее, она совсем не собиралась уходить.

Вот бы запомнить это чувство и практиковать его в моменты, когда то уместно.

Но не здесь и не сейчас. Слышишь, ты? Не сейчас.

Почему-то на улыбку это не влияло.

Даже взгляды демонические..кхм..не влияли.

А вот это..

Ну вот, теперь уже точно ничто не повлияет. С ним что-то не так? Что за выражение лица?

Граф даже окинул себя почти оценивающим взглядом, так, мимолетно, пытаясь понять и..

Для начала просто перестать улыбаться. Вот. Так лучше.

На извинения он не стал реагировать, потому что если он будет комментировать то..ну, в общем, неприятно выйдет. Для всех.

А к чему нервировать больного? Его и без того..побеспокоили..

Да и к тому же..все самое лучшее еще впереди..о да..

А на следующие слова демона мальчик..поменялся с тем местами.

Сначала-то там было удивление,а потом..нет, не раздражение, а если и так, то весьма такое..прирученное. Почти комнатное. Как растение.

Незаметное, в смысле. Так, на дне глаз где-то. И только.

Так..стоп..а чего это он делать собрался?

Идиот..

Потрясений для графа в виде поверженных, униженных и тому подобное на сегодня уже хватило и..

Все-таки он забыл про свою безопасность..забыл.

Кажется, он там в этой деревне тоже что-то потерял.

Разум.

А, нет, у него его просто нет, все в порядке, он ничего не потерял.

Просто пока что так и не обрел.

Да и случится ли сие чудо невиданное с ним? Вряд ли..

В общем о разуме..

Не успев опомниться – впрочем, вполне себе сдержанно – через пару секунд граф уже был возле кровати, осторожно, но уверенно надавив на грудь Себастьяна, приподняв брови.

– Вообще-то тебе велено лежать. Так что, будь..добр.. – надо же, даже не сфальшивил нигде.. – Не делай столь резких движений.

А вот закончил он жестче.

И тут же немного отступил назад.

На всякий случай.

А вообще..нет..он был не прав..потерял..еще как потерял..

Что-то очень важное.

Выдержку.

Все же измотала его поездка, измотала..или его измотали ожидания?

За той самой, деревянной.

Вздохнув, граф вспомнил последние слова дворецкого, совсем немного нахмурившись.

– У меня были дела. Я просто не успел. И у слуг были дела. Я сам прекрасно справлюсь.

А вот ассоциации – дурная штука..цепляют они вечно что-то..не то..

– Ненужное еще не значит не самостоятельное.

Оно ведь не обиженно вышло?

А, нет, все в порядке, просто грубо.

Чуть-чуть.

Так, ладно, больному нервничать нельзя, а граф сейчас – самая главная причина этих самых..нервов..потому что кто его знает, что он еще тут сказать может..лучше уйти.

Вот только..

Глаза графа через секунду распахнулись чуть шире от удивления, а следом он осторожно, словно не понимая, дотронулся до груди и..

И рассмеялся.

Негромко, правда, но..но да, рассмеялся.

Так как-то.непривычно..смехом.

До чего его жизнь довела, а? Он уже даже помнит те дни, когда смеялся нормально. Точнее, искренне.

И улыбался.

И говорил.

Нет, вот тут он загнул. Говорил он всегда искренне.

Просто не все.

Смех продолжался еще пару секунд и, кажется, объяснять граф ничего не собирался. Да и не надо. Уйти, уйти пока не поздно и..как он мог забыть? Нет..не так..как он мог перестать о том помнить и..

Ах да..он же был занят.

Чертовски занят.

– Тебе нужно отдыхать..а мне..кхм..идти..перодеться..да..переодеться.

Смешок вышел сдавленно.

А потом взгляд вдруг приобрел некую..настороженность, потому что..

Вот только не надо так делать..не надо так делать, дай он хотя бы отвернется и..

Не успел..

Через пару секунд, прямо из под не очень широкого ворота, совершив перед этим небольшое путешествие по груди графа, на свет высунулась..совсем маленькая заспанная морда..котенка.

Да.

Котенка.

Пепельного котенка с зелеными глазами, что смотрели вокруг так..так..а вообще граф не видел.

Но представить мог.

В общем-то этот комок и привлек его внимание в том доме, а когда он откинул тряпку и нашел это..точнее, встретился с тем взглядами..

Как тот оказался на руках он не помнил.

А главное он не помнил зачем тот оказался под его одеждой.

Зверек был совсем крошечным. И немного..совсем немного..странным.

Ну, например..зубы у него были..чуть длиннее, чем следовало. Когда тот зевал это оценить вполне себе можно было. Нет, все было прилично. И больше ничего лишнего тоже не было.

Но взгляд..

Слишком уж доверчивый.

А еще это жалобное мяуканье.

Ну ведь просто котенок.

Который за все путешествие пару раз чуть не продрал графу нутро своими маленькими, но острыми коготками.

Взгляд, что Сиэль перевел на демона был..почти таким же, как у высунувшегося предателя.

Виноватым, в смысле.

Правда, у этого комка то быстро прошло, потому что он уже мурчал, щурясь от света и периодически зевая, подталкивая затылком подбородок графа, но даже не пытаясь вылезти. Пригрелся, наверное.

– А я..я тут..то есть там..

Как-то слов не хватать стало..с чего бы вдруг?

Пауза была долгой.

– Отдыхай, Себастьян, а я пойду.

Резво отвернувшись, мальчик направился к двери.

За что?

Просто..за что?

А может тот и не заметит?

И вообще, вся его симпатия к этим животным прошла?

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары