Читаем Самый темный час (СИ) полностью

Интересно..давно ли в такое понятие как ” не мешать” входит активное внимание и..когда он оказался у окна?

Впрочем, на дракона мальчик не смотрел.

Не хотел быть навязчивым, ага, как же, конечно..

Ну..да. Он ведь всегда помнит о мере. Да..Помнит.

Кажется, Сиэль и сам отвлекся, глядя в окно.

Слишком..тихо.

Было бы неплохо, если сейчас там, за стеклом – бушевала буря. Или гроза. Небо, что вспыхивает яркими полосами разрядов, рассекающих темную гладь на части. Громкий ветер, заставляющий слушать свои переливы, будто какой-то гипноз. Качающиеся на ветру листва, ветви деревьев, что того и гляди покинут свои вековые места и..вырвутся в небо.

Кажется, он именно это сейчас и видел, смотря немного отстраненным взглядом сквозь стекло.

Но буря в конце концов утихнет. Все останется на своих местах. Потому что..это естественные процессы.

Начинание и завершение. Из раза в раз. Круговорот?

Законы природы.

И она туда же..

Просто образ? Просто картинка? Он думал о том, а потому смог и представить, а что тогда сказать о..звуках? Он слышал. Гром. Свист. Шорох.

Богатое воображение, что создало из ничего целое представление?

Нет. Это не иллюзия. И не навеянное воспоминание. Это то, что..внутри.

Просто оно настолько переплеталось с тем, что можно было увидеть..и потому казалось одним целым.

Прислонившись к стеклу лбом, Сиэль прикрыл глаза, еще на пару мгновений позволив себе практически провалиться в это ощущение. И почему он так любит сам себя..подставлять?

Возможно, так он..забывается?

Вон, дракону тоже туда хочется. Туда это..на улицу? На..свободу?

Сместив на дракончика задумчивый и все еще не столь осознанный взгляд, Сиэль пару секунд просто смотрел на того с каким-то..то ли напряжением, то ли..

Но вот еще одно мгновение и он, стряхнув с себя наваждение, вновь принял столь привычный вид, просто мысленно зашторив окна. Внутри.

– Мне нужно отдохнуть. Кажется, именно тем я и собирался заняться..не столь давно.

Спокойно проговорив это, он оттолкнулся руками от подоконника, направившись к двери, за которой раздавался странный..шорох и..а это что?

Открыв дверь, мальчик с неким удивлением уставился на..Мора, в зубах которого был тот самый кусок мяса. Даже не тронутый.

А сам Мор всеми силами старался спрятать тот под дорожку..

Шумный вздох возместил все возможные комментарии.

И этот туда же. Что за день такой? А с виду ведь он..котенок.

Ах да, для котят это нормально.

А вот то, что произошло в кабинете..

Вот ночью он о том и подумает, все верно.

Взгляд у Мора вдруг стал резко затравленным, будто у него пытались отнять последнюю радость в жизни, судя по тому как тот всеми силами старался прикрыть наполовину спрятанное добро, глядя на Сиэля жалобным взглядом.

Добило.

– Так..я – иду спать. Ты можешь обчистить хоть всю кухню, только не тащи это там, где нахожусь я. А ты.. – обернувшись в комнату, мальчик перевел дыхание, мысленно поставив себе диагноз шизофреника, нет, не потому что он говорит с животными, а потому что он раздражается из-за каких-то..Да что о том.. – ты просто постарайся не свернуть себе шею. Или еще кому-то. Хотя, занятие ты себе и без того уже, кажется, нашел.

Закончив, но не закрыв дверь, Сиэль направился к себе, уже даже не оборачиваясь.

Ну вот и чего он, спрашивается, вспылил?

Нет..не так. Из-за чего он вспылил?

Причин ведь не было.

А, нет, причины были. Он сам. И его голова. Этого будет вполне достаточно.

Котенок, даже про мясо забыл, глядя в сторону удаляющегося графа так, будто тот и сам в какое-то чудовище обратился. Скорее всего это потому, что зверек впервые слышал, чтобы мальчик..говорил на повышенном тоне. И не потому что кто-то провинился или он действительно был зол, а потому что..

Выдохнув, Мор бросил долгий взгляд в кабинет, а после поднялся с места, поспешив догнать графа.

***Себастьян

Мельком глянув на графа и что-то там уркнув, дракончик однако продолжил созерцание..

Да, уже снова у зверька оказались бразды правления, просто потому как.. а бесполезно того удерживать.. да и.. к черту.

На слова мальчика дракон эдак задумчиво склонил морду, словно обдумывая, а стоит ли того отпустить отдыхать?

Кажется решение вышло в пользу графа, так как с секундной заминкой, морда опустилась еще чуть ниже.

После того зверек уже не отвлекался ни на мальчика, ни на котенка, выглядя скорее загипнотизированным.

Шаги стихли, так же как и топоток кошачьих лапок, хотя слух вылавливал копошения в комнате неподалеку..

Иногда драконеныш поворачивался к двери, расправляя крылья и собираясь уже покинуть кабинет в котором стало слишком тихо, но каждый раз возвращался к созерцанию..

А вот граф, кажется, все же доигрался.. додумался, в смысле…

За ярким росчерком молнии в небе, дракончик наблюдал с интересом, а вот последующий грохот от которого задребезжало стекло…

Сорвался с места крылатый стремительно, в долю секунды оставляя кабинет позади.

Теперь это уже было даже не сверхзвуковая… просто невозможная скорость.

Интересно… а часто к графу в комнату влетают перепуганные драконы? Да еще и с писком.. да еще и забирающиеся в кровать…

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары