Читаем Самый темный час (СИ) полностью

И вообще он уже ушел. Вот.. а по ту сторону двери уже никаких тебе демонов.

Что он собирался сделать?

Закрыв лицо ладонью, тихо выдохнув, мальчик тряхнул головой, направившись наверх.

Хватит уже. С завтрашнего дня он будет помнить только о делах. А сегодня..а сегодня он просто постарается отдохнуть.

Не думая.

К слову, там же еще почта лежит. И письмо от королевы.

А, ладно. Тоже подождет.

Простите, Ваше Высочество.

Себастьян

Смех оборвался резко, словно демон спохватился о чем-то..о чем-то..

Например, что он не один тут.

А какого черта тут вообще некоторые шляются по ночам? Ночью спать надо. Или это от того, что он не напомнил о возвращении к режиму?

Так он напомнит сейчас. Благо – уже спокойствие и самоконтроль вернулись.

А вот этот клубящийся под ногами мрак – он просто так.. для декора. А что глаза черные – так они у него такие и есть.. когда он собой является..

Хм.. А вот раньше он запахи столь далекие не вылавливал.. Нет, чутье у демона обостренное, но как-то вот.. не акцентировался раньше.. А тут вот.. скорее по запаху определил мальчика..

Разворот.

Выловив как раз чужое исчезновение ненавязчивое, демон хмыкнул, выжидая почти минуту.

Кинжал убирал, да.

С-спокойствие…

Умиротворение.

Лестница.

В смысле, оказался Себастьян на той самой, позади графа. Почти сразу накрепко обхватив мальчика руками, лишив возможности.. уйти пока не поздно.

- Поздно уже.

Вслух? Ну да ладно.

- В смысле: нарушаете, любезный? Режим нужен, чтобы его соблюдать – иначе, проку с него?

Почему-то, ехидным тон не был.. Должен был быть, но как-то вот.. затерялся на фоне общего.. момента.

- У нас осталось одно незавершенное дело. Не люблю незавершенности. Она антипод идеальности. Впрочем, идеальность я тоже не люблю.

Говоря, демон с нажимом вел ладонью по чужой груди, в какой-то момент приспособив к делу и ногти, что должно было не слабо ощущаться и сквозь ткань рубашки. Да и держал демон чуть крепче, нежели просто для удержания на месте.

Мягкостью, в общем-то, сейчас и не пахло в поведении Себастьяна.

- Я веду к тому, что..

Прислонился к чужой спине демон основательно. Да и вот этот нажим на чужой пах, что прижал мальчика к демону еще сильнее.

Глубоко вдохнув запах волос графа, демон заодно оставил ощутимый припухающий след на шее, прежде чем отстраниться.

- Ночью принято спать, а не думать о незавершенных делах. Хм.. Впрочем, как будто здесь хоть кто-то умеет не думать..

Вот с тем, графа и перекинули через плечо, направляясь.. не поверите, в комнату.

Сиэль

Об инциденте с демоном Сиэль уже и не думал, не помнил, не помышлял. Зря, как оказалось.

А он так хорошо поднимался. И, в кой-то век – был уверен в своем направлении наверняка. Нет, он всегда в нем уверен, но не всегда уверен в том, что вечер закончится сном.

Ну ладно, не всегда, а с некоторых пор он стал сомневаться в том самом живительном.

И тут вдруг такая вот незадача.

Опомниться мальчик не успел.

Интересно..а как кто он будет выглядеть, если начнет в собственном доме звать на помощь?

Представлять не надо было. Смешок прорвался, даже несмотря на оброненную Себастьяном фразу. Но он прав. Поздно уже представлять, если хотел кричать – нужно было раньше это делать.

Желательно в тот момент, когда он очнулся в своем поместье и увидел Себастьяна. Вот примерно тогда стоило принять стоическую позу и возопить о том, что «сгинь, демон окаянный, не очернишь ты души моей, не важно, что я уже в нее не верю, но ради принципа – не позволю».

И крестным знаком так, на дорожку.

Или чрез плечо?

О чем он вообще думает?

Ну, наверное, сейчас он будет думать и не о таком, учитывая, что его так ненавязчиво держат.

Но вот спокойствие это.. было непоколебимо.

Ну просто-таки составил конкуренцию своему предку, чья память осталась запечатленной на холсте.

- Я и не думал от тебя убегать, Себастьян.

О. Тон тоже ничего так вышел.

Абсолютно спокойный и.. он так, кажется, с ним говорил только по первости. Да, точно.

И вот ведь этот демонов тон..ну должен же был если не насторожить, то.. да насторожить должен был.

Так нет. У нас ни страха, ни сообразительности.

Деактивировалась.

– Я было подумал, что это все же мой дом. И я в праве посещать любые его уголки тогда, когда сочту нужным. Некогда мне запретить то никто не мог.

А это он зачем? Ах, да. Он просто старается не думать о том, о чем он не думает.

А о чем он не думает?

Мм-мм..вот же..

А вот взгляд на руки Себастьяна мальчик опускал медленно и несколько.. удивленно? Скорее непонимающе.

- Себастьян.

А вот тон был почти как совет. Не надо так делать.

- Я ценю твою заботу о моем режиме, но я в состоянии дойти до своей комнаты. Пока что еще.

То ли чужой тон такой заразный. То ли просто накопилось вот.. сдержанности этой.

А может она просто готовилась вырваться. И далеко как не сдержанностью.

Да этот чертов бог вообще представляет, что он с чужим сознанием сотворил быстрее чем с землей этой? И недели не прошло. Всего-то день!

Тихий вздох.

Но он же не злится. Он просто уже ни черта не понимает.

- Себастьян..

Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары