Самый темный день (ЛП)

  Бетонные плиты окружили ангары и здание аэровокзала. Сорняки окаймляли каждую бетонную плиту. Ржавый стальной люк закрывал вход в туннель, который шел от здания аэровокзала, под перроном, где загружали самолет, и выходил к самолету, избегая разбрызгивания от лопастей винта. Он был запечатан, и если бы не бетонный пол, залитый люком на другом конце, он мог бы стать отличным входом в здание.

  Виктор держал SIG за бедро для скорости. Не было необходимости держать его наготове, чтобы прицелиться сейчас. Любые враги были вне поля зрения и вне досягаемости. Если ему придется открыть огонь до того, как он доберется до безопасных ангаров, это будет означать верную смерть, оказавшись в голой земле против множества врагов.

  Теперь скорость была их лучшим союзником. Он знал, что они вырисовываются на горизонте, но у них не было выбора. Если бы они ползали по земле, чтобы уменьшить шансы быть замеченными, это только увеличило бы время, в течение которого они были бы незащищены. Им приходилось полагаться на скорость, чтобы заменить маскировку и прикрытие.

  Они ждали в темноте достаточно долго, чтобы их ночное зрение стало максимальным. Люди в зданиях аэродрома, проведшие весь вечер в более ярких интерьерах, были бы слепы по сравнению с ними. Но только снаружи. В тот момент, когда Виктор и Рейвен выйдут на свет, их зрение пострадает.

  Старое здание военно-морской авиабазы имело два надземных уровня и один полузаглубленный этаж. В центре северного фасада выступала и возвышалась шестиугольная башня, а наверху находилась сама диспетчерская вышка.

  Они подошли к нему с юга, обогнув его, пока не оказались на северной стороне, между зданием и авиационным ангаром.

  Между ними был припаркован грузовой автомобиль.

  ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТЬ

  Это был большой автомобиль старой модели с белой кабиной и длинной сочлененной платформой на восьми колесах. Кровать была заполнена одним интермодальным грузовым контейнером. Таких контейнеров в мире было около семнадцати миллионов. Этот был выкрашен в синий цвет, но за долгие годы использования выцвел и покрылся пятнами. Виктор никогда раньше не видел двух тонн пластиковой взрывчатки, но ему не нужно было заглядывать внутрь контейнера, чтобы понять, что они там. Он мог только представить, какое опустошение это вызовет.

  Шум предупредил его о приближающейся фигуре, прежде чем он появился в поле зрения. Медленные шаркающие шаги сказали ему, что это был мужчина и что ему скучно или он устал. Не начеку. Уязвимый.

  Виктор переложил УМЗ в левую руку и, удерживая его за бедро, за ствол, в то же время сунул филейный нож в правый кулак. Он стоял спиной к стене здания и правым плечом в углу. Он держал нож в нижней рукоятке, близко к левому плечу, скрестив руку на груди.

  Он закрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться на звуке шагов, которые становились все громче, ближе, пока не стали достаточно близко, чтобы…

  Виктор быстро вытянул руку по дуге в сто восемьдесят градусов, пока его рука не оказалась перпендикулярна его телу.

  Вздох.

  Сопротивление, с которым столкнулось острие ножа, сказало ему, что он ударил мужчину ножом в грудь через ребра, прежде чем тот обернулся, чтобы посмотреть.

  Он выпустил нож, пока человек все еще задыхался, развернулся и взмахнул УМЗ, ударив человека по лицу ложей оружия и сбив его с ног.

  Он упал на землю, потеряв сознание. Он никогда не собирался просыпаться.

  Виктор перевел УМЗ на огневую позицию и осмотрел местность в поисках других. Никого не видно. В зоне слышимости никого.

  — У нас все хорошо, — сказал Рейвен.

  Он встал на колени и держал пистолет в стрелковой хватке одной рукой, в то время как левой рукой высвобождал нож. Потребовалось некоторое усилие; нож был воткнут по самую рукоять. Виктор вытер кровь с лезвия о куртку мужчины. Взгляд все еще ищет врагов, он пощупал мужчину, узнав бумажник, ключи от машины и телефон, но не обращая на них внимания. Он проверял только предметы, которые могли бы помочь ему в его миссии. Он был здесь, чтобы убивать, не более того.

  Он засунул пистолет мужчины за пояс. Не было такого понятия, как слишком много оружия.

  Рейвен смотрела на грузовик.

  'Чего же ты ждешь?' — прошептал Виктор. «Подключи и вперед».

  — У них будут другие, более быстрые транспортные средства. Я никогда не выберусь с аэродрома.

  — Тогда вам лучше помочь мне, не так ли?

  Ее глаза сузились, и он держался подальше от стены и теней, когда они проходили между зданиями. Он услышал смех и звуки веселья, доносившиеся из открытого окна второго этажа. Они были расслаблены и не готовы. Он отметил место на карте в уме и двинулся дальше. Если бы он мог поймать их, пока они еще были в комнате, он мог бы уничтожить половину противников за считанные секунды.

  Свет впереди обрамляет закрытую дверь.

  Виктор жестом приказал Рейвен остановиться, и он подошел осторожно и тихо. Он услышал шум изнутри. Это звучало так, будто кто-то готовил; он слышал шипение пара и лязг кастрюль.

  Дверь открылась налево, так что Виктор встал с этой стороны дверного косяка и трижды легонько постучал в дверь костяшками пальцев.