Самый темный соблазн

Парис прикусил мочку её уха. Скользнул в неё третьим пальцем. Из горла Сиенны вырывался стон за стоном, наполняя комнату.

– Стань для меня мокрой, детка. Я хочу, чтобы ты была повсюду, покрывала меня, принимала в себя.

Сиенна продолжала раскачиваться... подаваясь навстречу Парису, затерявшись в ощущениях, чувствуя себя удивительно счастливой, желая, чтобы её не нашли, отчаянно желая остаться здесь, с ним, всегда, навсегда затеряться в нём.

– Так восхитительно. Ещё.

Сиенна зажмурилась, её слух уловил звуки, которые она раньше не замечала. Хриплое дыхание Париса, которое становилось всё быстрее и быстрее; шорох простыней при движении его бёдер, медленное скольжение плоти о плоть.

– Парис.

– Я собираюсь доставить тебе умопомрачительное удовольствие. – Его голос казался настолько низким, почти как у животного. – Я собираюсь соединиться с тобой. Я собираюсь насладиться твоим вкусом, ощутить его во рту, то, как он проникает в моё горло. Ты ведь позволишь мне.

– О, да. Пожалуйста, да.

Парис вынул пальцы и Сиенна вскрикнула, не в силах скрыть своё разочарование. Она не знала, что именно он собирается сделать, во всяком случае покинутой она оставалось не долго.

Парис схватился под её колени, раздвинул ноги и без промедления двинулся ей навстречу, заполняя так глубоко, как и обещал.

Сиенна снова вскрикнула, на сей раз от удовольствия, тугая и наполненная, в почти безумном желании обрести большее.

Он двигался в ней, провёл двумя влажными от её соков пальцами по её губам и скользнул в рот.

– Оближи.

Она повиновалась, ощущая во рту собственный вкус – эротическое действие было ново для неё, но так чертовски возбуждающе. Сиенна проводила по пальцам языком, посасывала их, как было приказано, прикусывала.

Затем воин убрал пальцы, повернул её лицо и прижался губами к её губам, ворвался языком внутрь, вбирая в себя вкус Сиенны.

Всё это время он не переставал двигаться в ней, очень-очень глубоко, затем почти выскальзывая и снова погружаясь ооооочень глубоко.

Какой-то подсознательный инстинкт подсказал, что тут замешано больше, чем секс. Дело было в привязанности, единении. Парис был всецело с ней, в ней, а Сиенна была всецело с ним, в нём. Этот мужчина... о, этот мужчина. Она никогда не сумеет насытиться им, ей всегда будет мало.

– Где я? – внезапно требовательно спросил Парис. Его толчки становились резче, он жёстче и жёстче погружался в неё.

– Здесь, – страстно простонала она, – со мной.

– Где я?

– Всецело со мной. Во мне.

– Да, правильно. Всецело с тобой. В тебе. Я твой, а ты моя. – Он наклонился и захватил её губы ещё одним головокружительным поцелуем, сокрушая её, предъявляя на неё права. – Тебе это нравится.

Это не было вопросом, но Сиенна всё равно ответила:

– Люблю. Это.

Они были вместе много раз, но никогда Парис не был таким пылким, таким сосредоточенным на чувстве собственничества.

И, чёрт, ей тоже хотелось иметь над ним власть. Сиенна протянула руку к его затылку и, крепко ухватив его за волосы и ни о чём не заботясь, потянула.

Парис с шипением втянул воздух.

Она выгнулась и с силой подалась навстречу. Оба застонали от блаженства. Сиенна была почти на краю разрядки, и он следовал за ней.

– Возьми меня, детка. Всего меня. Да. Вот так. Ты знаешь, как именно.

Напряжение всё нарастало, поглощало. Ещё чуть-чуть и...

– Парис! – Ещё один мощный толчок и перед взором Сиенны рассыпались звёзды. Наслаждение затопило её всепоглощающим потоком.

Её жадное лоно сжалось вокруг него, удерживая, давая понять, что он находится именно там, где и должен быть, что всё идёт так, как и должно, что они всё сделали правильно.

Парис перевернул её на живот, прижал лицом к подушкам и начал двигаться жёстче и быстрее.

Из груди Париса вырвался рёв, такой же дикий, как и его толчки, и он наполнил её, кончая снова и снова.

Сиенна последовала за ним, погружаясь во вторую волну оргазма, который подкрался незаметно и вознёс к вершинам блаженства.

Вернувшись на грешную землю, она открыла глаза и моргнула. Неужели она отключилась? Должно быть так и есть, потому что Парис лежал на боку, она тоже лежала на боку лицом к нему, но не помнила, как это произошло.

Его дыхание не совсем восстановилось и Сиенна посчитала, что прошло не так уж и много времени. Он накрыл их простыней и смотрел на неё так, словно пытался запомнить каждую её чёрточку.

– Мне хочется уехать с тобой, – произнёс Парис. – Куда-нибудь, где Кронос не сумеет тебя отыскать. Где никто не сможет причинить тебе боль.

Сердце Сиенны сжалось. Никто... это касалось и его друзей.

– Я уже говорила, что не хочу, чтобы ты с ума сходил из-за моей ситуации.

– Они относились к тебе непочтительно.

– И я это заслужила.

– Нет! – Он, что есть силы приложился кулаком о деревянную спинку кровати, так что щепки полетели в разные стороны. – Я сказал тебе, чтобы ты так не говорила. И в следующий раз, если произнесёшь подобное, я перекину тебя через колено и накажу. Они ничем не лучше тебя. Ни один из них. Мы все совершали такие поступки – поступки, которых устыдились бы закоренелые преступники.

– Вообще-то они исправились.