Уже несколько дней у демона не было свободной минутки, чтоб просто повозиться с двумя черными красавчиками, которые сейчас, довольно урча, лежали рядом с ним на кровати. Всю последнюю неделю Себастьян жил в состоянии нервного напряжения. Маленький, хрупкий мир, который он сам создал четыре года назад, для выполнения условий контракта с десятилетним мальчиком, стал демону слишком дорог, чтоб позволить кому-то его разрушить. Впервые за двадцать веков у Себастьяна Михаэлиса появился свой дом и нечто похожее на семью. Казалось бы, что могут значить какие-то четыре года в сравнении с вечностью?
Но именно в это время демон чувствовал себя наиболее счастливым.
Убийства и развращения смертных давно не вызывали у Себастьяна былого азарта, а воспринимались, как рабочая рутина или необходимое утоление голода. После контракта с графом Фантомхайв Михаэлис уже не стремился найти нового по-настоящему интересного контрактера, довольствуясь теми «блюдами», которые приготовил для него слепой случай. Ведь, несмотря на то, что уже целиком принадлежал демону, исполнившему условия контракта, юный господин по-прежнему привносил в его бесконечную жизнь интерес, оставаясь все таким же уникальным и непредсказуемым. А если быть до конца откровенным с самим собой, мальчик давно стал смыслом жизни для своего бессмертного хозяина.
Нынешнее положение вещей полностью устраивало Михаэлиса, он не хотел что-либо менять, но случай столкнул его с чистой душой, оставшейся без защиты Канцелярии, а упускать такую возможность было нельзя.
Мария сумела заинтересовать демона, она была светлой, но принимала его таким, какой он есть. Себастьян мог бы заключить с ней любой контракт, обозначить условия так, чтоб иметь возможность сразу же забрать порабощенную душу в Междумирье и, поселив там, в красивом особняке, навещать ее в любое удобное для себя время. Но все же, что-то удерживало его от такого решения. Может, от того что это было бы слишком просто, банально, а потому скучно?
Себастьян саркастически улыбнулся своим мыслям, а затем взглянул на часы. Было уже без четверти два, а значит, пора идти в кабинет графа и приготовить все к занятиям с педагогами.
Поднявшись на второй этаж, дворецкий услышал грохот, скрип передвигаемой мебели и ругательства Барда, очевидно работа по уборке комнаты досуга была в самом разгаре. Вздохнув и скептически покачав головой, демон постучал в дверь графского кабинета.
— Да, Себастьян, входи… — раздался в ответ скучающий голос мальчика.
Дворецкий открыл дверь и, коротко поклонившись, обратился к юному подопечному:
— Господин, через четверть часа прибудет профессор Франклин, позвольте мне достать учебники и приготовить ваши письменные принадлежности.
— Приступай, — безразлично отозвался граф и откинулся на высокую спинку кресла.
Дворецкий учтиво улыбнулся и быстро разложил на столе перед господином все, что было необходимо для урока экономики.
— И принеси мне чая с двумя эклерами… — без интереса наблюдая за ловкими движениями своего демона, распорядился граф.
— Как прикажите, Господин. – Вновь отдав легкий поклон, согласился Себастьян и, отвернувшись, с улыбкой направился к двери. Но внезапно остановился.
На стене возле входа виднелась весьма заметная выбоина, а под ней на ковер горкой насыпалась штукатурка. Михаэлис слегка нахмурился, касаясь углубления пальцем, затем поднес его к носу, и даже лизнул кончиком языка. То, что это след от пули он понял сразу, траекторию и тип оружия тоже не сложно было определить на глаз, но вот в кого именно стреляли, Себастьян узнал, только ощутив знакомый запах. Теперь вся картина происшествия сложилась воедино, и демон даже приподнял брови, выяснив кто виновен в радикальном изменении цвета уха несчастного Финиана.
Повернувшись лицом обратно к столу, Себастьян успел заметить, что юный граф, который до этого явно следил за его действиями, резко опустил взгляд в открытый учебник.
— Как же это коварно, господин, стрелять из демонического револьвера по безоружным садовникам… — пристально глядя в лицо мальчика, ехидно заметил демон.
Сиэль ничего не ответил, лишь слегка искривил губы в злобной гримасе и отвернулся. Но то, как заметно порозовели бледные щеки мальчика, дало Себастьяну возможность не сомневаться – палить в слуг, ради эксперимента, граф больше уже не станет.
Едва заметно улыбнувшись своему насупившемуся подопечному, дворецкий провел рукой над выбоиной в стене, и вся упавшая штукатурка взлетела в воздух, заняв свое прежнее место. Даже цвет краски ничем не выдавал былого повреждения. Удовлетворенный проделанной работой, дворецкий, наконец, вышел из кабинета и отправился выполнять просьбу юного господина.
Спускаясь по лестнице, Себастьян обдумывал произошедший инцидент:
«Мда… магический револьвер может быть способен подчинять своих хозяев желанию убивать, но отнимать подарок прямо скажем не красиво. Тем более юный граф не из тех, кто слаб духом и легко может попасть под влияние подобной вещи» — Он иронически усмехнулся. — «Если мальчик не подчиняется даже мне, что уж говорить про какой-то револьвер!»