Самый жаркий день лета

— Ага. Я сама написала ему. Притворилась, что это просто дружеская выпивка, но на самом деле… — она поежилась, будто заранее защищаясь, — планировала с ним переспать.

Лейла отстранилась и смерила сестру взглядом с ног до головы.

— Скажи мне, что ты этого не сделала.

— Нет, но планировала. Мне было очень одиноко и тоскливо.

Лейла начала было говорить, но Ясмин прервала ее:

— Есть еще кое-что. — Она набрала воздуху в грудь, решившись сделать признание. — Несколько лет назад, вскоре после смерти Тоби, я поехала на пикник. Помнишь, ты тоже собиралась, но не поехала.

Лейла виновато кивнула. Летом 2017-го намечалась грандиозная вечеринка в загородном клубе, но в последнюю минуту ей пришлось сесть за работу.

— Я тогда по-прежнему очень погано себя чувствовала, и мне хотелось развеяться. Я слишком много выпила и…

Лейла подозрительно на нее посмотрела.

— Нет, Ясмин, ты не…

Глаза у младшей сестры заблестели от слез.

— Да.

— Господи. Но ты постоянно твердила, что он озабоченный.

— Так и есть.

— Эндрю знает?

— Нет. — Ясмин вспыхнула от стыда. — Я не то чтобы была несчастна с ним. Мы любили друг друга, но все слишком поменялось после смерти Тоби. Мы будто вместе войну прошли. Как можно быть сексуальной с человеком, с которым вместе сидела в окопах? Когда я видела его руки в крови и гное… — Ясмин помолчала. — Мне просто нужна была перезагрузка. Нужно было почувствовать хоть что-то, кроме злобы. Что-то теплое и светлое.

Лейла смирилась с услышанным и философски заметила:

— Слушай, у кучи людей бывают связи на стороне. Это не значит, что ты плохой человек или заслужила такие испытания.

— Да ты не понимаешь! — Ясмин отпрянула от ласкового касания сестры, будто кошка от попытки ее погладить. — Я забеременела.

Порыв ветра с Темзы заставил их вздрогнуть от холода.

Лейла притихла.

— А потом появился Макс.

— Не может быть, — прошептала Лейла, ощущая холодок, поднимающийся из желудка.

Ясмин махнула рукой в сторону реки, будто водный поток мог подтвердить достоверность ее слов.

— Может, — сказала она. — Эндрю не его отец.

Лейла выронила бокал и взвизгнула, когда осколки разлетелись по балкону. Ясмин быстро затараторила, чтобы оправдаться перед сестрой, но та не слышала ни единого слова. Эндрю не отец Макса. Макс не сын Эндрю. Значит, у Макса нет генов Эндрю. У ребенка не могло быть БЭ. Это новое знание вопило в голове, как пожарная сирена, разрывая череп. У Макса не было БЭ. Лейла не заметила, что сказала это вслух.

— Нет, и поэтому я так настаивала на том, чтобы сохранить ребенка. Когда вы с Эндрю уговаривали меня сделать аборт, учитывая, какие высокие шансы на генетическую болезнь, я отказывалась. Это был мой личный проект. Я не планировала такого. Лейла, но забеременела, и ребенок родился здоровым.

— У Макса не было БЭ, — повторила Лейла. — Но… Я…

Ужас душил ее, как огромная змея. Лейла готова была разорваться на части, будто перекачанный воздухом шарик, и боялась еще раз вдохнуть. Она вскочила, оставив на окне отпечаток потной ладони.

— Мне… Мне надо выпить, — буркнула она и перешагнула оконную раму. Через толпу она продралась в безлюдный коридор, миновала первую уборную и направилась к следующей. Запершись в кабинке, Лейла сползла в угол, закусив руками кулак, чтобы не заорать. Макс не болел. У него не было БЭ. Они с Эндрю убили здорового ребенка.

Какое-то время разум и тело Лейлы не принимали этот факт, цепляясь за остатки здравого смысла. Она ощутила, как внутри открывается черная дыра. Она беззвучно заорала, выдохнув влажный поток воздуха. Не было никакого акта милосердия. Не было никакого самопожертвования. Лейла убила здорового ребенка.

Рыдания сотрясали все ее тело, и Лейла подвывала высоким стакатто. Логическая часть личности, которая сохраняла спокойствие и спасала ее во время тяжелейших кризисов, провалилась в пропасть. Забившись в уголок, Лейла ревела от шока и липкого страха. Тесные стенки туалетной кабинки будто расступились, оставив режущий комок плоти без защиты от жестокой правды. Время шло. и сквозь плотный туман скорби Лейла ощутила, что может потерять разум. В конце концов, безумие у нее в крови.

Глава 18

В это туманное субботнее утро в парке Виктория почти не было посетителей. Размытые блики выступали из серой пелены вдали: блеск спиц проезжающего велосипеда, черные грани винтажных парковых фонарей. Сидя на мокрой скамье, Лейла внимательно вглядывалась в туман. Во влажном воздухе кожа стала холодной и липкой, будто Лейла несколько часов провела в бассейне. Она стянула с головы шерстяной платок, чувствуя разряды электричества. Эндрю попросил ее о встрече в парке, и Лейла боялась, что Ясмин, вернувшись с вечеринки, в приступе откровения рассказала ему всю правду.