Самый желанный герцог

Грэм повернулся, чтобы посмотреть на Софи, его губы приготовились изогнуться от смеха и от абсурдности подобных заявлений. Она не отвечала, только молча смотрела на него, с каждой секундой становясь все бледнее. Буря вины в ее глазах должна была подсказать ему, но он не мог заставить себя поверить.

– Это неправда, – медленно выговорил он. – Ты бы никогда… не ты!

Он ощутил, как по ее телу прокатилась дрожь, которая встряхнула и его, правда вошла в него через их соединенные руки.

Пальцы Грэма заледенели и потеряли чувствительность. Неужели он все еще держал руку Софи в своей?

Какие-то моменты из прошлого вернулись, чтобы снова повториться в его сознании. Тесса, высмеивающая прибытие Софи в Лондон, когда девушка приехала без сопровождения, потрепанная и без тех вещей, которыми должна обладать благородная леди. Удивительная способность Софи заботиться о себе, даже при встрече с самими грубыми ухажерами.

Софи, пришедшая в его комнату ночью, заставившая его сделать ужасный, удивительный выбор.

– Софи… – Но ведь ее имя не Софи, не так ли? Грэм заморгал и покачал головой, отчаянно пытаясь вернуть мир обратно на то место, где он должен находиться.

Девушка повернулась к нему, и ответ был здесь, в ее бездонных серых глазах, в которых плескалась вина, сожаление и надежда – в самом деле, это было смешно! Надежда?

Грэм отпустил ее руку и отступил от нее.

– Ты солгала!

Она двинулась к нему.

– Грэм, я могу объяснить!

Он резко вытянул вперед руку.

–  Неразговаривай со мной. – Он не мог это вынести. Огромное и вздымающееся счастье нескольких мгновений назад оказалось в точности тем, что он всегда подозревал до тех пор, пока не встретил Софи, оно оказывается в конце: законченным и абсолютным дерьмом.

Нет. Не Софи. И, очевидно, не София. Грэм заглянул в ее мокрые, ошеломленные глаза.

–  Кто ты, черт бы тебя побрал? – проревел он сквозь шум.

В помещении внезапно стало тихо. Все и каждый задержали свое дыхание, ожидая еще более восхитительного скандала. Грэм увидел, как лгунья перед ним с трудом сглотнула.

– Она – Сэди Уэстморленд, – провозгласила миссис Блейк. – Сирота, которую взяли на должность платной компаньонки, когда моя дорогая Софи умерла от гриппа.

– Это еще не все, – быстро проговорила Тесса. Она подстрекнула женщину продолжать ее историю, прошептав ей что-то на ухо.

Миссис Блейк вскипела от негодования.

– Да, верно! Она ограбила меня! Позовите стражу! Я требую правосудия! Она украла у меня двести фунтов!

Снова зазвенел голос Тессы, в этот раз – с острым, как бритва, презрением.

– С тем, чтобы она могла приехать в Лондон и притвориться, что она леди!

Софи подняла подбородок, но ее сразило проклятие всех рыжеволосых. Ее светлая кожа засияла, словно алый маяк, выдавая ее унижение и стыд.

Смешки начались в той части церкви, где сидела Лайла, но ее едва ли можно было винить в том, что смех распространился как инфекция, до тех пор пока все люди в помещении не начали сотрясаться от смеха, либо открыто либо виновато, но все равно смеялись.

За исключением Грэма.

Грэм побледнел, словно бумага, и только его зеленые глаза сверкали в ее сторону от ярости и унижения.

Сэди – потому что сейчас она могла признать свое собственное имя даже в своем сознании – наблюдала за тем, как любовь, которую она нашла, корчится и умирает на полу между ними. Она сама убила ее, наполнив ее ложью.

Она с таким пылом стремилась стать Золушкой – Золушкой, которая солгала и украла, чтобы поехать на бал – только для того, чтобы ее собственные проступки разрушили ее мечты с ударом часов в полночь.

Тогда она отвернулась от своего принца, потому что не могла смотреть на то, что она потеряла – или, скорее, уничтожила. Вместо этого Сэди приподняла подбородок и посмотрела на женщину в проходе, которую она научилась презирать.

– Миссис Блейк ошиблась в одной маленькой детали, – отчетливо проговорила она. – Мне никогдане платили.

Глава 29

Позади Грэма откашлялся священник.

– Ваша светлость… церемония не закончена. Что вы хотите, чтобы я сделал?

Первым, что Грэм ощутил, было ослепляющее облегчение. Он вовсе не был женат на этом создании! Еще не слишком поздно найти богатую жену и спасти Иденкорт, и списать весь этот ужасный день на запутанные мысли, на неправильные решения, принятые во время разрушительной скорби от того, что он потерял всю свою семью. Никто ни в чем не обвинит его.

За исключением того, что он провел прошлую ночь в постели с Софи. Грэм лег вместе с ней и взял ее девственность – она не солгала об этом, он знал! – и из-за этого ее репутация была разрушена.

Герцог почти слышал голос отца в своем сознании. «Тогда к дьяволу ее! Она ведь вовсе не леди! Она всего лишь одинокая, безымянная девица, которая обманом завлекла тебя. Выброси ее на улицу и больше не думай о ней!».

Совершенно верно, если задуматься об этом.