Самый желанный герцог

– Какого дьявола! – Без раздумий он отреагировал, яростно взмахнув кулаком в направлении головы нападавшего. Парень уронил доску, которой замахивался – господи Боже, да на этой доске были гвозди! – и прижал руки к своему носу.

–  Черт побери!

Грэм увидел, что у этого типа шапка была низко надвинута на глаза, а черная ткань закрывала нижнюю часть его лица. Все, что было видно – это пара разъяренных, взбесившихся от боли глаз.

Все это не предвещало ничего хорошего. Грэм огляделся. Они находились в переулке, далеко позади нескольких огромных домов. Их территории были обширными, а жители и их слуги, вероятно, не были склонны прислушиваться к крикам из переулков.

Он должен бежать. Конечно, тогда этот тип просто может побежать за ним. Он выглядел довольно сильным парнем.

Грэм сбалансировал свое тело, удерживаясь на подъемах стоп, готовый предпринять какое-то действие, как только будет знать, что лучше сделать. Черт бы побрал расходы его отца! Если его свадьба будет прервана этими проклятыми кредиторами, то Грэм был почти готов в отместку похоронить тело старого герцога в шелковом розовом платье!

– Скажи своему ублюдочному нанимателю, что однажды я заплачу все, что должен, – в ярости заявил он нападавшему. – Мое убийство не приблизит этот день!

Глаза мужчины расширились от удивления, а затем он стряхнул эти эмоции. Сунув руку в свой сюртук, он вытащил длинный, блестящий нож.

Грэм не мог поверить в это.

– Я сказал, не сейчас! – Одним быстрым движением, с дополнительной скоростью из-за абсолютно истощившегося терпения к денежным проблемам, он нагнулся, чтобы схватить доску и нанес один сильный удар по коленям проклятого головореза.

Мужчина упал с глухим стуком, а затем начал кататься по грязному переулку, схватившись за свои голени.

– Аййй!

– Держу пари, от этих гвоздей очень больно, – произнес Грэм без всякой симпатии. Затем с отвращением отбросил доску. – Так что ради Бога, оставь меня в покое!

С этими словами он повернулся спиной к корчащемуся приспешнику и зашагал обратно к улице, а затем – в Иден-Хаус.

К Софи.

Глава 27

Когда Грэм прибыл, запыхавшийся и нетерпеливый, то обнаружил Софи, стоящей в кабинете, скрестив руки поверх помятого лифа платья и склонив голову набок, пока она изучала медведя в углу комнаты.

Девушка улыбнулась ему через плечо, а затем повернулась обратно к медведю.

– Здесь чего-то слегка не хватает.

Грэм улыбнулся и прислонился плечом к дверному проему.

– Я полностью согласен с тобой.

Софи протянула руку к затылку, чтобы развязать полоску шелка, которая была предназначена для того, чтобы удерживать волосы.

Затем она недолго повозилась с медведем и отошла назад.

Жестокое и свирепое напоминание о страсти к смерти старого герцога сейчас улыбалось, точно клоун, над гигантским розовым бантом, свисающим с его шеи.

Грэм шагнул вперед и сзади сомкнул руки вокруг талии Софи, притянув ее ближе к своей груди.

– Идеально.

Софи откинулась назад на него и громко вздохнула от счастья.

«Затем принц приблизился к Золушке, взял ее за руку и танцевал с ней. В самом деле, он не танцевал ни с кем другим и не отпускал ее руки. Всякий раз, когда кто-то приближался и приглашал ее на танец, он отвечал «Она – моя дама».

– Она – моя дама, – прошептал Грэм ей в ухо. – Навсегда.

Она повернулась и прижалась лицом к его щеке.

– Я так счастлива, что это просто не кажется реальным. Это магический момент, заколдованный, как будто мечта воплотилась в жизнь…

Грэм прижал ее ближе.

– Это реально. У меня есть специальное разрешение, чтобы доказать это.

И у него есть Софи, самое правдивое создание, которое он когда-либо знал. Он не верил ни во что и ни в кого – но сейчас он верил в нее. Рядом с ней, даже без денег, он ощущал себя способным восстановить Иденкорт голыми руками, кирпич за кирпичом, если это потребуется.

Любить кого-то, кто так добр и правдив, как Софи, вполне вероятно может означать, что он искупает свои грехи.

– Я послала записку Тессе этим утром, – призналась Софи. – Она может даже появиться на церемонии сегодня днем.

Грэм кивнул.

– Она – единственная родственница, которая у меня есть. – Даже смирение казалось слишком скудной эмоцией, чтобы заслонить его сияющее счастье. – Только представь себе. Ты и я перед священником, произносим свои клятвы в пустой церкви – за исключением Тессы.

Софи вздохнула.

– Она разоденется и будет отпускать грубые замечания, и, вероятно, бросать гнилые помидоры.

Грэм рассмеялся.

– Почему, ради всего святого, она станет так сильно возражать против нашей свадьбы? Она ведь ничего не потеряет из-за этого.

Но Софи только отошла на шаг, из кольца его рук.

– Твой дворецкий – ужасный человек, – сообщила она. – Ты знаешь, что он пытался заставить меня обойти дом кругом, чтобы войти через вход для слуг?

Грэм засмеялся.