Самый желанный герцог

Там его уже ждала юная леди. Грэм оперся обеими руками о спинку дивана и улыбнулся, глядя вниз на ребенка, играющего на полу. Маленькая леди Маргарет была тощим постреленком с длинными ногами и слишком большим количеством волос. Через несколько лет она станет настоящей красавицей, и Грэм со своей стороны с нетерпением ожидал того момента, когда она начнет сдирать шкуры с молодых повес в Обществе.

— Привет, злобный вдохновитель. Что сегодня на повестке дня — мировое господство?

Мэгги уделила ему улыбку.

— Привет, Грэй. Сэр Миттенс собирается побегать за веревочкой.

Грэм уставился на худого черно-белого котенка на ее коленях. Каждый раз, когда он видел его, то находил все более непривлекательным. Черно-белые отметки были поразительными, но огромные уши, косые глаза и изогнутый, тонкий хвост составляли настоящий кошачий кошмар.

Когда зверек был моложе, его худоба была даже привлекательной, но сейчас детское очарование потерялось в долговязой юности с дикими глазами. Дейдре не так давно спасла котенка с дерева. Грэм скорее полагал, что в спасении нуждалось дерево, а не котенок.

— Значит, это окончательное имя?

— Нет. Я просто испытываю его. Что ты о нем думаешь?

— Э-э… как это? Сэр Миттенс?

Девочка уставилась на него.

— Слишком скучно? Я подумывала о сэре Белые Перчатки [7]. — Котенок потянулся выше в то время, когда она отвлеклась, зацепив ее палец одним острым, как иголка, когтем. — Ой!

Грэм улыбнулся, вспомнив медведя.

— Как насчет сэра Большие Когти?

Мэгги ухмыльнулась.

— Я не хочу, чтобы он подумал, что слишком опасен. От этого ему в голову могут прийти неподходящие идеи. Ди говорит, что когда-нибудь он станет очень большим кошачьим джентльменом.

Грэм задумался над свирепостью, которую в настоящее время проявляло худое животное, и его улыбка исчезла.

— Ну, тогда, возможно, и нет.

Мэгги вздохнула, затем взяла котенка и прижала к груди. Тот свесил голову вниз и уставился на Грэма.

— Сейчас я должна отнести его в свою комнату. Патриция поведет меня на прогулку.

Кот, теперь освобожденный от необходимости стоять на любом из упоминавшихся ранее когтей, легко вонзил все четыре лапы в путаницу из веревочки. Для того чтобы убедиться в ее полном уничтожении, зверек периодически хватал комок крошечными, почти детскими зубами, не переставая хрипло мурлыкать.

Грэм предложил бы посидеть с котенком, но, по правде говоря, сумасшедшая атака этого создания на ни в чем не повинную веревочку аннулировала любую мысль о подобной милости. Хотя он легко заплатил бы за изгнание из этого зверя нечистой силы.

— Тогда делай это.

И запри дверь за этим нелепым маленьким созданием. Он должен напустить котенка Мэгги на медведя, принадлежавшего старому герцогу. Так он сможет расправиться с ними обоими.

Фортескью появился в дверном проеме гостиной.

— Мне жаль, ваша светлость, но мисс Блейк не принимает этим утром. Она спрашивает, не будете ли вы любезны зайти снова в другое время.

Грэм заморгал. Не принимает?

Но… Софи всегда принимала его!

Но, очевидно, не сегодня, или, по крайней мере, не его. Черт побери, разве она не осознает, что нужна ему? Что ж, не нужна, конечно же, но было бы очень полезно просто поговорить с ней сейчас. Очень раздраженный и задетый больше, чем на самом деле желал признаться, Грэм прошагал мимо поклонившегося Фортескью, настолько яростно натягивая свои перчатки, что на одной из них лопнул шов.

Проклятие, он еще очень долгое время не сможет купить себе перчатки, если это вообще когда-либо произойдет.

Гораздо лучше разозлиться на свои перчатки, свои обстоятельства и своего друга, чем провести слишком много времени, размышляя, почему ее отказ так расстроил его.

Вместо этого он решил поехать в Суссекс. Пришло время самому взглянуть на Иденкорт. В конце концов, из отчетов можно узнать далеко не все.

Если Софи задумается, почему он снова не навестил ее… что ж, она может продолжать задаваться этим вопросом.

Однако на верхней ступеньке он остановился. Какой-то импульс заставил Грэма повернуться, пройти обратно в гостиную и положить отполированный кусочек рога оленя на боковой столик как подношение. Нет, не как подношение. Как подарок.

Черт побери.

На протяжении следующих двух дней Софи узнала, что она не только не умеет одеваться и причесываться, но было совершенно очевидно, что у нее не хватает способностей стоять, сидеть, ходить, кивать, держать веер или стакан.

Софи находилась в огромной столовой Брук-Хауса, где за столом, растянувшимся почти на всю длину комнаты, могло с комфортом разместиться тридцать человек, и была настолько истощена и разъярена, что восхищение и испуг от роскошного окружения наконец-то исчезли. Она плюхнулась на один из обеденных стульев, безо всякого уважения к его редкости или ценности.

— Хвала небесам, что вы появились! — наконец почти рявкнула она своей маленькой, но пугающей Немезиде. — Не знаю, как я вообще сумела бы выжить!

Лемонтёр, все еще свежий и аккуратный, нисколько не утомленный изнурительной работой, сложил руки на груди и приподнял бровь.