Самый желанный

Какая чудесная комната! В один миг она влюбилась буквально во все здесь: от изящных линий драгоценной мебели красного дерева до лепного орнамента, бегущего по краю потолка. Ее глаза отыскали камин, где ярко горел огонь, освещая огромную медную лохань… О боже, как чудесно! Ванна была не только вместительной, от нее мягко струился горячий пар, а рядом лежали полотенца и мыло. Так чего же она ждет?

Софи вскочила на ноги и начала лихорадочно раздеваться, сорвала с себя великолепное греческое платье, которое после похищения, борьбы в фаэтоне и ночи верхом едва ли можно будет надеть. Слава богу, драпировки на нем более свободные, чем на ее наряде королевы фей, иначе Софи ни за что не смогла бы вылезти из него. Конечно, она со всем почтением относилась к гению Лементера, но сейчас безжалостно швырнула его творение на пол, как обычную тряпку, – и все ради того, чтобы поскорей забраться в эту изумительную ванну.

Уже голая, она осторожно попробовала ногой воду. Какое счастье! Опустить в ванну свое измученное, ноющее тело оказалось довольно непросто, но Софи стиснула зубы и села. Облегчение, которое испытали все до одной мышцы, искупило муки. Она блаженно откинулась на стенку и лениво подняла руку, чтобы распустить волосы.

Грэм, пятясь, вошел в комнату, изо всех сил стараясь удержать в равновесии поднос, на котором скромно расположились практически последние съестные припасы в доме.

Он оказался в ужасном положении. Прошлой ночью он своими подвигами основательно скомпрометировал Софи – если кто-нибудь, конечно, узнает о них.

Но если он действовал правильно – эта мысль почему-то делала его по-идиотски счастливым – и превратил нелепое похищение в предложение, то как он сможет спасти людей Иденкорта?

Мысли кружились в голове до тех пор, пока он совсем не перестал соображать. Время, когда он готовил для Софи ванну и шарил в кладовой, позволило Грэму окончательно справиться с водоворотом сомнений. Что касается заемного жеребца, то Грэм привязал его в середине поросшей сорняками лужайки у подъездной дороги – бедное животное никак не желало ее покидать.

В кухне он нашел чай, который еще не отсырел и по-прежнему пах чаем, и немного грушевого варенья. Кроме того, имелся небольшой бочонок маринованной сельди и еще несколько банок конфитюра, но самой ценной, на его взгляд, находкой оказался висящий в кладовой окорок.

Гордый своими трофеями, Грэм повернулся, чтобы с улыбкой продемонстрировать горячий чай, груши и ветчину.

София была абсолютно и безупречно голой. Она сидела спиной к Грэму и как раз закинула голову, чтобы распустить волосы, которые перетекли через край ванны и устремились вниз, как водопад из янтаря. Вся она была окружена волшебным сиянием. Утреннее солнце танцевало на влажной коже, словно бриллианты на слоновой кости. Казалось, сверкающий нимб возник вокруг тонких, изящных рук, четко вылепленных плеч и длинной грациозной шеи. Брызги солнца играли в волосах цвета корицы, как пылинки золотого песка. У Грэма в прямом смысле перехватило дух.

Когда Софи снова подняла руку к волосам, Грэм увидел часть маленькой крепкой груди. От восхищения у него комок застрял в горле, он следил, как вода скользит по этой гордой груди, обволакивая ее сиянием отраженного света. Грэм тут же решил, что более пышная грудь – это вульгарно.

Софи провела руками по плечам, по шее, потом по всему телу. Грэм ощутил возбуждение. Ему должно быть стыдно. Стыдно и было. Софи не заслужила такого отношения, чтобы он вел себя безответственно и давал волю похоти в такие сугубо интимные минуты. Но это вовсе не значило, что он собирался покинуть свой пост. Девушка не слышала, как он вошел. Удовольствие от горячей ванны полностью ее поглотило. Грэм, охваченный чувством вины, оказался бессилен перед этой простой чувственностью и не двинулся с места.

Софи потерла кожу, сполоснула, опять потерла, опять сполоснула. Потом откинулась назад, подняла длинную, невероятно прекрасную ногу из воды и вытянула ее перед собой. Потерла мылом. Руки скользили по нежной коже вверх-вниз, вверх-вниз. По изумительной лепки бедру, по голени, по лодыжке – вверх-вниз…

«Черт возьми!» – испугался Грэм, да он достиг пика наслаждения прямо на месте, с полным подносом в руках. Он не может этого вынести. Ему нужна одна только Софи, нужна такая, как сейчас, в этот момент, только без дорогих платьев, без пудры, без жемчугов, без сложной прически и новообретенных светских манер. Просто Софи.

Он не смог разглядеть ее, пока не стало слишком поздно. Это как с сокровищем, которое нашел другой человек. Ее красота была не явного свойства, не очевидная цель, она требовала тонкости восприятия и мудрости – тем не менее сейчас Грэм видел истину. Для него все в ней было прекрасно. Разве спрятанный в золе драгоценный камень будет менее ценным, чем выставленный напоказ в красивом кольце? Вся разница в декорациях.

Если бы он мог получить то, что хотел, а не то, что требуется Иденкорту!