Сан-Феличе. Книга вторая

«Несмотря на то что представители союзных держав полагают подписанный нами договор о сдаче замков священным и нерушимым, контр-адмирал Нельсон, командующий английским флотом, не желает его признавать. Вследствие этого патриоты, защитники замков, имеют законное право воспользоваться статьей 5, как уже сделали почти все патриоты из монастыря святого Мартина, покинув королевство сухим путем, и тоже избрать это средство спасения. Я предлагаю им такую возможность и советую ею не пренебрегать; добавлю, что англичане, господствующие в заливе, не располагают никакими военными средствами, способными помешать гарнизонам замков удалиться по суше.

Ф. кардинал Руффо».

Кардинал надеялся таким образом спасти республиканцев. Но вследствие пагубного ослепления те почитали Руффо злейшим своим врагом. Они подумали, что здесь кроется какая-то ловушка, и после бурных споров, во время которых Сальвато тщетно убеждал принять предложение кардинала, подавляющим большинством голосов было решено отказаться. От имени всех патриотов Масса ответил кардиналу следующим посланием:

«Свобода Равенство

Генерал Масса,

командующий артиллерией и комендант Кастель Нуово.

26 июня 1799 года.

Мы обсудили Ваше письмо так, как оно того заслуживает. Не отступая от своего долга, мы будем свято чтить все статьи заключенного договора исходя из убеждения,

что те же узы долга связывают всех участников столь торжественно составленного и подписанного документа. Впрочем, что бы ни случилось, нас нельзя застигнуть врасплох и невозможно устрашить, и, если нас к тому принудят, мы сумеем возобновить военные действия, прекращенные по доброй воле. К тому же капитуляция предписана нам комендантом замка Сант 'Элъмо, и посему мы требуем выделить эскорт для сопровождения нарочного, отправляемого нами к французскому генералу, дабы обсудить Ваше предложение, после чего дадим Вам более точный ответ.

Масса».

В отчаянии от того, что его намерения столь дурно истолковываются, кардинал немедленно выделил требуемый эскорт и поручил его начальнику, которым был не кто иной, как Де Чезари, убедить патриотов удалиться из города, поклявшись честью, что они погубят себя, если не последуют его совету.

Для того чтобы обсудить с Межаном, как лучше поступить в столь грозных обстоятельствах, был избран Сальвато.

Так в третий раз эти два человека оказались лицом к лицу.

Сальвато не виделся с Межаном с того самого дня, когда тот откровенно предложил продать неаполитанцам свое содействие за пятьсот тысяч франков, предложение, которое, как помнит читатель, было горячо поддержано Сальвато, но отвергнуто Директорией из-за ложного представления о чести.

Ко времени переговоров по поводу подписания капитуляции Межан, казалось, успел забыть о полученном в свое время унизительном отказе. Он долго и упорно отстаивал каждую статью договора, и патриоты вынуждены были признать, что только благодаря его терпению и твердости им удалось добиться таких условий, о каких и мечтать не смели даже те из них, кто склонен был видеть все в наилучшем свете.

Столь добросовестно оказанной помощью полковник Межан завоевал полное доверие патриотов, и у них не возникло на его счет ни малейших подозрений.

К тому же ссориться с ним было не в их интересах: приняв сторону республиканцев, Межан мог их спасти, переметнувшись к противнику — погубить.

Узнав, что к нему прибыл Сальвато, Межан отослал всех присутствующих: он не хотел, чтобы кто-нибудь узнал, на каких условиях он прежде предлагал республиканцам свое содействие, а ведь Сальвато мог об этом упомянуть.