Санаторий имени Ленина

Башмачков знал, что спорить с Линой, когда она взяла след, бесполезно, и вбил адрес санатория в навигатор.

Опасная профессия

Лина сидела на скамейке и размышляла о последних событиях. Логика в убийстве столичного журналиста по-прежнему не просматривалась. Почему Алексея Артюхова убрали так быстро? Он ведь толком не успел ни с кем переговорить. Узнать бы, кого напугало, едва начавшись, его журналистское расследование? Возможно, неизвестный преступник таким образом дал знак новым искателям сенсаций: мол, не суйте свой нос в дела давно минувших дней, господа журналисты, целее будете…

Лина не раз слышала, что профессия журналиста – одна из самых опасных. В России она стала таковой сравнительно недавно – в последние лет тридцать. Прежде, до эпохи гласности, существовала серьезная служба – Главлит, то бишь, государственная цензура, которая не пропускала в прессу и на телевидение ничего, что шло бы в разрез с линией партии. На все издания ставилась прямоугольная печать цензора: «Разрешено к печати». Зато в девяностые разоблачения посыпались на читающую публику, словно из рога изобилия. В погоне за сенсациями и за огромными тиражами издания отправляли корреспондентов в горячие точки, в гущу политических митингов, в районы опасных техногенных катастроф, в логово бандитов. Появились первые жертвы среди журналистов, военных репортеров начали страховать, но потери среди пишущей и снимающей братии только множились.

Журналистов убивали, как правило, с двумя целями: во-первых, напугать общественность, а, во-вторых, предупредить новых, таких же безбашенных писак, готовых ради сомнительной славы совать нос, куда не следует, что это плохая идея. Самые громкие убийства прошлых лет – как раз такие показательные расправы. Пол Хлебников, Анна Политковская, кинодокументалисты, снимавшие фильм о Частной военной компании в Центральной Африканской республике, а еще – бесстрашные герои с микрофоном и ноутбуком в регионах. Малоизвестные широкой общественности журналисты продолжают мужественно бороться с коррупцией и с чиновно-криминальной мафией на местах, но, как правило, оказываются против нее бессильны. Самые отчаянные уже поплатились жизнью за свое стремление узнать правду. В большинстве случаев, погибшие журналисты искали тех, кто финансировал разные мерзкие «проекты» и одновременно наживался на крови людей. Журналистов интересовало, кто зарабатывает огромные деньги на военных действиях – в Чечне, в Сирии, в Украине, кто получает прибыль от загрязнения наших рек и морей, кто поджигает тайгу, кто расстреливает диких животных с вертолетов.... В общем, они искали правду, а это не прощают…

Лина одернула себя. Что за чушь! Похоже, ее занесло не в ту сторону. В Санатории имени Ленина дивная природа, причем, слава те господи, до сих пор не загаженная людьми, военные действия в этих краях уже почти восемь десятков лет не велись, и военных корреспондентов здесь отродясь не видывали. В санатории всегда отдыхали мирные люди, нередко пенсионеры и инвалиды. Зачем было блестящему и скандальному журналисту Алексею Артюхову приезжать сюда? Какие сенсационные открытия он надеялся совершить в этой, сказать по правде, провинциальной дыре?

В ожидании Башмачкова Лина решила "погуглить" Петра Воронова. Она забила его имя в продвинутый поисковик, хотя и без интернета знала о непотопляемом медийном боссе достаточно много. Результат Лину не просто изумил – потряс. Имя Воронова оказалось в топе новостей. Более того – оно открывало все новостные порталы. Миллионы просмотров! Заголовки претендовали на сенсацию.

"Самый громкий развод года". "Петр Воронов – похотливое чудовище". "Мерзкие выходки Петра Воронова". "Что стоит за разводом Петра Воронова". "Петр Воронов и его жена делят миллиарды". "Жена разводится с Петром Вороновым из-за постоянных измен". «Петр Воронов потребовал у жены вернуть его подарок – обручальное кольцо с бриллиантами и изумрудом известного ювелирного брэнда».