«Сандал» пахнет порохом

Несмотря на свою женскую привлекательность и ту реакцию, которую она вызвала в организме Джараха, Ира ему не понравилась. Женщине не пристало столь откровенно демонстрировать свою доступность. Так ведут себя только проститутки. Вот Люда – другое дело. Она тоже чрезмерно оголена по стандартам Востока, но здесь так принято – все женщины ходят в таком виде по улицам. И ведет она себя не вызывающе, не смотрит дерзко в глаза. И надушена не так сильно, наоборот – от нее исходит легкий и приятный аромат цветущей белой акации… И, сразу видно, хозяйственная – встретила, пригласила в дом… Вот, подала стаканы… И картошку, наверняка, она пожарила…

– А почему молчит Георгий? – спросила Людмила. – Я хочу услышать красивый тост. Наш грузин всегда так красиво говорит…

И голос у нее был приятный.

– Я не грузин, и не Георгий, – неожиданно для самого себя сказал Джарах. – И я не пью вина.

– Вот как?! – рассмеялась Ира. – Какой завидный жених – непьющий!

Сергей наполнил три стакана и ободряюще подмигнул.

– Но тост я для вас скажу! – сориентировался Джарах. – Однажды у Ходжи Насреддина спросили: «Эфенди, как называется у арабов остывший плов?» Ходжа не знал ответа, но ловко вывернулся: «По правде говоря, арабы не дают плову остыть». Давайте же и мы уважим наших замечательных хозяек и не позволим остыть столь прекрасно пахнущему блюду!

– Вай, маладэц! – воскликнул Сергей, поднимая стакан и чокаясь с девушками.

– Ты мусульманин? – спросила Людмила, одарив Джараха улыбкой.

– Да, и я не ем свинину.

– Картошка на подсолнечном масле, – посерьезнев, сказала она.

– Спасибо!

Когда сковорода опустела, Сергей стал глазами указывать Джараху на дверь. Но Джарах не знал: как так можно – прийти к незнакомой девушке и увести ее из дома?! У него на родине так делать не принято! Сергей несколько раз пнул его под столом ногой, но товарищ только отодвинулся. Тогда Сергей стал, не стесняясь, обнимать и целовать Ирину, гладить ее ноги и грудь.

Джарах был готов сквозь землю провалиться, да и Людмиле стало неудобно.

– Не хочешь прогуляться? – предложила она.

– С удовольствием! – глядя в окно и будто ничего не замечая, ответил Джарах.

– Куда пойдем? – спросил Джарах, когда они вышли на улицу.

– Вообще-то кавалер должен предложить, – пожала плечами Людмила. – Кстати, как тебя зовут по-настоящему?

– Джарах!

– Поехали на ВДНХ, Джарах, там хорошо и воздух чистый…

Они сели в метро, и через сорок минут уже бродили по широким тенистым аллеям, любовались фонтанами, зашли в несколько павильонов, и незаметно оказались у аттракциона «Американские горки». Сцепленные между собой вагончики с грохотом летали по причудливо изогнутым рельсам, пассажиры отчаянно кричали – то ли весело, то ли испуганно.

– Ой, давай прокатимся! – попросила Людмила.

– Тебе не страшно? – спросил Джарах.

– Я люблю острые ощущения!

Ему не очень хотелось летать вниз головой, но признаться в этом девушке было невозможно. Вагончик полетел вперед, резко меняя направления и скорость движения. Сначала он медленно поднимался на высоту десятиэтажного дома, затем резко срывался вниз, практически оказываясь в свободном полете, и вновь на огромной скорости летел вверх. На каждом вираже Людмила, громко крича, прижималась к Джараху, приятно щекоча волосами его лицо.

– Фух, накричалась! Адреналин так и бурлит в крови! – сказала девушка, когда они вышли за ограждение аттракциона. Продавец в синем фартуке и колпаке торговала мороженым из передвижной тележки с изображением пингвина.

– Хочешь? – спросил Джарах.

– Хочу!

Он купил два «Эскимо», и они принялись есть на ходу.

– Вон там можно посидеть, – показал рукой Джарах на свободную лавочку в тени цветущего неподалеку каштана. Они сели.

– Я даже запыхалась от этого полета, – прошептала Людмила.

– Тебе говорили, что ты похожа на артистку? – спросил Джарах, наклоняясь ближе, чтобы лучше слышать.

– Да, на Наталью Варлей, – по-прежнему шепотом ответила девушка.

Девичьи губы оказались к лицу Джараха ближе того расстояния, после сокращения которого между мужчиной и женщиной барьер личного пространства разрушается и срабатывает невидимый магнит… Джарах впервые в жизни прильнул губами к губам девушки. Они были сладкими и липкими, они раскрылись навстречу. Большие белые капли таявшего мороженого стекали с лавки и капали на траву – Джараху было не до него. Он был счастлив в этой замечательной стране, где гораздо меньше жестких запретов, чем на родине, где женщины не сидят взаперти и не носят чадру, где он впервые испытал странное и приятное чувство, зародившееся в груди и растекающееся по всему телу.