Сандро, не плачь! (СИ)

— Но она хотя бы доехала, с ней всё в порядке?! Как она? — выпалил Белецкий, задыхаясь от волнения и одновременно облегчения — во всяком случае, Галинка теперь под надёжным крылышком у мамы, под её чутким присмотром.

— А ти сам як думаєш? — помедлив, отозвалась тётя Ксана. Если бы голосом можно было убивать — Белецкий уже гарантированно был бы покойником.

— И всё-таки? — спросил он.

— Плаче і плаче без перерви. Не треба дзвонити, сам кашу заварив — тепер не скаржся. I дівчинку не муч, — и, не дав ему сказать больше не слова, первая отключилась.

Чёрт… чёрт, конечно надо было ехать туда самому, и как можно скорее. Нельзя было решать такие вопросы ни по телефону, ни по электронной почте, ни другими посредническими методами. И как некстати, господи, как некстати сейчас эта злополучная премьера, когда голова забита совершенно другими проблемами!

Плачет… Он почувствовал, как сжалось у него сердце. Галинка рыдает там сейчас по его милости. Как он ненавидел себе в это мгновение, как проклинал за то, что согласился на этот танец с Кети…

А ведь следовало ещё разобраться, откуда жена узнала о поцелуе. Очень уж оперативно и точно было сработано. Он почти не сомневался, что это дело рук Анжелы, но требовалось всё-таки проверить информацию.

А ещё… он совсем забыл, что сегодня ему должна была позвонить Кетеван. Он уже пообещал ей помочь, и сейчас просто не мог спустить всё на тормозах.

Тем более, если речь шла о жизни шестилетнего ребёнка.

___________________________

*Здесь и далее — пер. с украинского:

“Вона не хоче з тобою розмовляти” — “Она не хочет с тобой разговаривать”

тільки рідною мовою — только на родном языке

“А ти сам як думаєш?” — “А ты сам как думаешь?”

“Плаче і плаче без перерви. Не треба дзвонити, сам кашу заварив — тепер не скаржся. I дівчинку не муч” — “Плачет и плачет без перерыва. Не надо звонить, сам кашу заварил — теперь не жалуйся. И девочку не мучай”

2019 год, Ялта

Впервые она заплакала, только когда очутилась в Крыму. До этого внутреннее оцепенение сковало Галинку настолько крепко, что она не могла полностью расслабиться и дать волю слезам.

В самолёте, прямо перед взлётом, на неё снова накатила паническая атака, уже третья за неделю. Нечем было дышать, к горлу подкатывала тошнота, смешанная с ужасом, на лбу выступила испарина — Галинке показалось, что она вот-вот потеряет сознание. К счастью, она уже успела почитать в интернете об этой — оказывается, довольно распространённой — проблеме и о способах её решения в домашних условиях, поэтому торопливо вытянула из кармашка впереди стоящего кресла бумажный пакет, раскрыла и уткнулась в него лицом, стараясь, чтобы внутрь не просачивался воздух.

Сосед слева покосился на неё с опаской и даже брезгливостью — очевидно, решил, что чрезмерно чувствительная девица собралась блевать во время взлёта. Однако, увидев, что попутчица всего лишь шумно и ритмично дышит в пакет, слегка подуспокоился. Впрочем, Галинка не обращала на него ни малейшего внимания — она просто делала вдохи и выдохи, насыщая лёгкие углекислым газом и восстанавливая баланс кровообращения.

Наконец, её стало потихоньку отпускать. Галинка откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

— Боитесь летать? — участливо поинтересовался сосед.

— Да, — кивнула Галинка медленно, не открывая глаз. — У меня аэрофобия.

— На самом деле, шансы разбиться на самолёте ничтожно малы, — изрёк собеседник заплесневелую истину с таким выражением, точно открыл Америку. — Гораздо чаще люди попадают в аварии на дорогах, но никто же не прекращает ездить в машинах и пользоваться общественным транспортом…

Она не стала ничего отвечать. Ей было не до разговоров. Но увы — сосед оказался общительным и, видимо, решил крепко присесть ей на уши, чтобы скоротать время в пути.

— А вы в Крым отдыхать летите?

— Да.

— Наверное, студентка? На каникулах?

— Да.

— Хотя у студентов сессия почти весь июнь идёт… или вы отличница-активистка и сдали всё досрочно?

— Да.

— А почему одна? Или друзья-подружки тоже подтянутся?

— Да.

— А как вас зовут?

На этом моменте Галинка открыла, наконец, глаза и серьёзно вглянула на болтуна. Это был мужчина средних лет с добродушным румяным лицом, ясными, как у ребёнка, любопытными глазами и таким же наивным детским убеждением, что люди всегда рады его компании.

— Простите, что сразу не предупредила, но можно, я просто посижу молча? Когда со мной вступают в беседу незнакомцы, у меня сразу паника начинается. Помимо аэрофобии, у меня ещё и социофобия. И… логофобия.