Санек 2 (СИ)

— Нью-Йорк способен переварить и гораздо больше, но пока мы остановимся на этом количестве. Надо же и другие города тоже охватывать, а это непросто. В планах у нас захватить всю Америку. А вообще по теме точек быстрого питания у меня еще много идей. Надеюсь, когда-нибудь и до них руки дойдут.

Моя квартира Пьеру понравилась. Конечно, не его хоромы, но тоже неплохо, показывать ее было не стыдно. Правда, долго мы у меня дома не задержались, Пьеру хотелось осмотреть и офис тоже, да и у меня, честно сказать, там были кое-какие дела. Поэтому, оставив вещи и даже не приводя себя в порядок с дороги, мы сразу отправились ко мне на работу. Такси ловить не стали, решили прогуляться пешком, благо, что идти было не то чтобы далеко. По дороге мне пришлось рассказать всю свою историю. Врать этому человеку мне не хотелось, поэтому говорил как есть, ничего особо не скрывая. Конечно, без деталей, упуская все же некоторые тонкие моменты, но рассказал я в итоге практически все. Просто рассудил, что меня никто не предупреждал, что надо все хранить в секрете, да и не выдаю я никаких тайн. О придуманной мною схеме я, например, промолчал. А так — начал с приезда в Москву и закончил уже здешними своими приключениями. Свою поездку сюда залегендировал именно идеей о точках быстрого питания, которую я должен был помочь реализовать здешним родственникам Абрама Лазаревича, но так как они отказались, мне пришлось крутиться самому.

Надо было видеть выражение лица Пьера во время этого моего рассказа, под конец он даже не выдержал.

— Фантастика. Если бы это рассказывал кто-то другой и о постороннем человеке, никогда бы не поверил, что так может быть. — сказал он, выдержал небольшую паузу, а потом добавил невпопад: — И как они это делают?

Честно сказать, я не понял, к чему была сказана последняя фраза, поэтому и переспросил.

— Извини, Пьер, но я как-то не понял, что ты хотел сказать.

Тот хитро улыбнулся, махнул легкомысленно рукой и ответил:

— Дочь меня, конечно, прибьет, но это ладно. Понимаешь, Александр, Кристина уже вошла в ту пору, когда надо задумываться о женихах, можно сказать, созрела. Уж можешь мне поверить, вниманием она не обделена. Вьются возле нее разные парни, среди которых есть и такие, которых я одобрил бы, не задумываясь, дети очень серьезных людей. Только вот в последнее время с моей дочерью творится что-то непонятное. Если разговор заходит о юношах, она почему-то он сразу сводит его к твоей личности. Когда жена начинает ей говорить, что пора бы уже и присматриваться к окружающим ее парням, а может, и подружиться с кем-нибудь, она только отмахивается. А недавно и вообще заявила, что у нее уже есть жених, и предложила оставить ее в покое. Имя жениха она не назвала, но тут не надо быть провидцем, если послушать ее рассуждения о том, какой ты, как ты и почему ты. Да-да, именно ты, о тебе, Александр, речь. Вот я и думаю теперь: как женщины, даже такие юные, сразу видят лучших из всех кандидатов в мужья? И еще терзает меня вопрос: это когда же вы успели сговориться, если она так уверенно говорит, что у нее есть жених?

Я с улыбкой вспомнил наше расставание. Но еще захотелось мне самому себе настучать по дурной голове. Письма, которые мне передал Пьер, я так и не прочитал и подарки не посмотрел, даже вдруг как-то стыдно стало. Но я ответил, не задумываясь.

— Ну да, перед отъездом шепнул на ушко Кристине, чтобы гнала от себя подальше всяких женихов. Как подрастет, я приеду и сам на ней женюсь.

Пьер неожиданно расхохотался и хлопнул меня по плечу.

— Теперь понятно. Видишь ли, что когда-то в юности я своей будущей жене сказал почти то же самое. Другими словами, конечно, но по смыслу один в один. Дети знают эту историю, мы не раз вспоминали ее при них, вот Кристина и восприняла твои слова всерьез. Ну ничего, подрастет, поумнеет и поймет, что и такие шутки тоже бывают.

Тут мне неожиданно перестало нравиться его веселье, наверное, поэтому я не задумываясь спросил:

— А почему ты решил, что я тогда шутил?

Пьер поперхнулся, посмотрел внимательно мне в глаза, зачем-то почесал под шляпой макушку и произнес:

— Еще один. Вы же дети еще, о чем тут вообще говорить?

— Думаешь, мы не вырастим?

Он с недоумением взглянул на меня, как-то тяжело вздохнул и серьезно произнес:

— Александр, я не против, чтобы ты дружил с моей дочерью, но о ни о какой женитьбе сейчас и речи идти не может.

Я воспользовался паузой в его нотации и вставил свои пять копеек.

— Поэтому я и сказал ей, что подожду, пока она подрастет.

Пьер на это только рукой махнул, явно имея в виду «что с убогими разговаривать».

За такими вот разговорами мы и добрались до офиса. Хорошо хоть не поссорились, но Пьер стал каким-то уж слишком задумчивым.

Я начал было переживать по этому поводу, а потом плюнул, само рассосется, а если нет, то буду решать проблемы по мере поступления.

Честно сказать, когда мы зашли в офис, мне просто некогда стало переживать. Оказывается, за время моего отсутствия накопилось достаточно информации и дел, которые требовали моего непосредственного внимания.