Сангвиний. Великий ангел (ЛП)

Шум был оглушающим, даже приглушенный системами моей брони. Кружащиеся огни ослепляли, дрожь земли ломала кости. Защитный костюм, который мне выдали, был громоздким и тяжелым, он спадал с моего тела, когда я пытался заставить его работать. Я едва мог различить пехотные формирования, марширующие в поддержку всей этой мобильной бронетехники, сотни бронированных воинов, пробивающихся через грязь. Я слышал грохот артиллерийских кораблей, проносящихся так низко, что испаряли лужи под своими двигателями. Они зависали над ведущими машинами, выгружали ракеты, а затем устремлялись вперед, прежде чем стать мишенью. Ауксилии были разбросаны по обоим флангам, на расстоянии в километры, но их было видно из-за создаваемых ими дымовых завес — тысячи машин и десятки тысяч солдат, наступающих под кронами молниеносного огня.

Ошеломляюще. Поразительно. Все идеально скоординировано, катится вперед в единой колоссальной волне разрушения. Мне почти удалось разглядеть цель: линию высоких наклонных стен, упирающиеся в северный горизонт, окутанных огнем и дымом, с бесконечными трассерами снарядов. Казалось, что половина крепостных стен уже была разрушена, и они осыпались потоком обломков, а за их периметрами мерцало и пульсировало устрашающее багровое зарево.

В нескольких метрах от меня что-то взорвалось — возможно, шальная минометная мина, — и удар отбросил меня назад по склону, по которому я только что взбирался. Я поскользнулся и пополз, чувствуя, как мои ботинки вязнут в жиже. Чем больше я боролся, тем сильнее каша и обломков затягивала меня вниз, в самое сердце кратера, и на какой-то ужасный момент я подумал, что меня затянет под воду.

Затем я услышал еще один грохот, теперь уже доносящийся со всех сторон, и отчаянно пополз прочь от звука. Я уловил металлический запах чего-то знакомого — перегретых поршней силовой брони — прежде чем почувствовал железную хватку перчатки у себя на спине. Меня дернули вверх, я начал задыхаться, когда трубки шлема затянулись на моей шее, а затем меня подхватили под мышки и быстро потащили назад по склону. Мои конечности свободно бились о движущиеся керамитовые пластины, голова покачивалась. Я увидел два люмена, очень ярких, и зияющую пасть открытого отсека экипажа транспортника. В ушах звенело, глаза налились кровью.

Схвативший меня космодесантник подпрыгнул в воздух, приземлился на пандус и схватился за цепь, чтобы втянуть себя внутрь. В тот же момент транспорт взмыл в небо, резко взметнувшись в воздух, от чего грязь и обломки внизу поднялись вверх.

Меня бросило на пол, и мне пришлось вцепиться в ограничители, чтобы не болтаться по салону, как брошенная кукла. В отсеке находилось еще четыре человека, все они были Кровавыми Ангелами. Тот, кто притащил меня в безопасное место, рычал, отдавая приказы пилотам, а остальные, казалось, почти не замечали моего присутствия. Я попытался подавить дрожь, чтобы защелкнуть ограничительные зажимы. Рев двигателей корабля оказался невероятным — мы уже летели очень быстро и, казалось, ускорялись.

Воин, подхвативший меня на руки, повернулся ко мне лицом. Я увидел конденсат, блестевший на его вокс-ретрансляторе, тусклое свечение, догорающее в линзах шлема, пестрые тепловые шрамы и засохшую грязевую паутину на его прекрасной боевой пластине. На его малиновом шлеме были выгравированные крошечные серебряные узоры, а на огромных наплечниках красовалось изображение глаза в стилизованном узоре пламени.

Первый Круг. Хотя я не узнал всех эти обозначений.

— Ты должен остаться в живых, — обратился ко мне космодесантник. Я не мог сказать, что он думает по этому поводу.

— Спасибо, — ответил я, чувствую себя одновременно смешным и виноватым. Отвлекать космодесантников от их обязанной было тяжело. — Возвращаетесь на флот?

Он покачал головой.

— Мы нужны впереди. Оставайся на месте и не двигайся.

Я почувствовал, как по мне внезапно пробежал холодок. Я мог предположить в какую сторону мы направляемся.

— Вперед, — пробормотал я.

— Ты хотел стать свидетелем нашего способа ведения войны, — произнес он, потянувшись к рукояти своего меча. — Ты это узришь.

* * *

Мир назывался Илех. Мне пришлось спросить, как он пишется, прежде чем мы покинули Баал — произношение, по крайней мере для меня, было труднопроизносимым. Этот мир, был давно заселен людьми и поселения здесь существовали до сих пор. Возможно, его колонизировали на самом первом этапе нашей галактической экспансии, а может, в последующие века неразберихи. Как и другие места, пережившие потрясения Старой Ночи, он стал гордым. Он пережил бурю, выстоял, когда многие другие пошли ко дну. У них все еще осталась промышленная мощь, действующее правительство, армии, даже флот пустотных кораблей. А теперь Империум пришел за ними, и они не захотели в этом участвовать. Зачем им это? Они уже прошли через худшие из раздоров — по крайней мере, насколько они могли судить — и у них не было причин уступать контроль новой силе, независимо от того, насколько броскими были их доспехи или мощными корабли.