Санитарный день

— Смотри, — Лийга развернула визуал — полупрозрачная панель повисла посреди кухни. — Это правители стран Альянса. Вы все знаете, что тут есть Большой Альянс, и Малый Альянс, верно? Ну и вот. Каждый из этих людей пропагандирует определенные взгляды, и строит свои действия, основываясь на них, и только на них. Давайте посмотрим, что это за люди. Я вывела с десяток основных маркеров, и обнаружила, что все представители Большого Альянса — консерваторы, до мозга костей. Причем консерваторы религиозные, от направления религии это не зависит. Сейчас Большой Альянс проявляет себя более чем хорошо, и знаете, почему? В первую очередь из-за того, что он сумел загасить практически все большие конфликты, причем в зародыше. Одинаково мыслящие правители прекрасным образом договорились. Но… этого же мало. Им всегда мало, им нужно больше. И тут происходит следующая итерация той модели сборки Стрелка, в которой мы находимся. Модели, в которую вмешивается Ари. Для улучшения управления массами требуется их тотальная деградация. Потому что чем глупее существо, тем легче его себе подчинить. Посмотрите на образовательные программы, которые продвигает весь Большой Альянс, за исключением пары стран, которые находятся, скажем так, в резерве. Про резерв скажу позже. Так вот. Вместо экзаменов — тестирование, вместо анализа — заучивание, вместо развития лидерских качеств — развитие качеств подчинения разного рода. Дана, у вас в классе был староста? — спросила она.

— У нас был, — кивнула Дана.

— Теперь их нет. Ни старост, ни… дружина, правильно? Тоже нет. В Штатах есть отряды, скауты, но они не управляют сами собой, ими управляют строго сверху, никакой вольницы. Сегодня идем туда-то и туда-то, и делаем то-то и то-то. Инициатива не приветствуется. А день в лагере скаутов начинается с молитвы. И с повторения присяги. Догадаетесь, кому? Свобода воли там отсутствует, как класс. Но это так, цветочки. Ягодки будут немного позже. Когда таким образом вырастят пару-тройку поколений, с детства напрочь отбив им охоту думать самостоятельно. И — потребление, разумеется. Будешь подчиняться, получишь сладкий пряник. Потому что потреблению учат наравне с подчинением, и тоже с детства.

— А что на счет резерва? — с интересом спросил Скрипач.

— Производители. Кто-то должен делать этот самый пряник, — пожала плечами Лийга. — Там используется немного иной метод. Мысль не свободна, но всё же проявляется. Правда, далеко не всякая, и строго под кнутом. Я не знаю, что хуже, если честно.

— Ты думаешь, что это маркеры Стрелка? — спросил Ит с сомнением в голосе. — Мы видели подобные миры, и не один раз. Там, кстати, вообще уже никаких правительств не было в принципе, а картина была ровно такая же, как ты сейчас рисуешь.

— Да, я считаю, что в данном случае — это Стрелок, — кивнула Лийга. — Стрелок и Ари. В совокупности. Но, увы, я по сей день не могу понять, для чего ему недоразвитая планета. Я не вижу ни одной достойной логической конструкции в этом всём.

— Безумие какое-то, — Скрипач пододвинул к себе визуал. — Форменное безумие. У него получится несколько миллиардов дураков. Для чего?

— Повлиять на демиурга, — предположила Дана.

— Одупленный демиург? — хмыкнул Скрипач. — Опять же, зачем? Да, про деградацию — это бывает, про управление — тоже бывает, системы вообще любят играть в регресс, но… я не вижу смысла в происходящем.

— Я тоже, — уныло сказала Лийга. — У меня была версия, что этот мир ему нужен, как форпост, но я не понимаю, для чего.

— Форпост идиотизма, — покачал головой Скрипач. — Так. Ладно. Что вычислила этот момент — молодец, но что с этим делать — непонятно.

— Наблюдать дальше, — Ит вздохнул. — Что ещё остается? Мы так ничего не решим сейчас. Опять получилось пустое и порожнее…

— Слушайте, а ведь правда, — вдруг оживилась Дана. — Люди стали глупее, я это тоже заметила. Раньше мои ловушки для снов были в большей степени… ну, как украшение, и не больше того, а сейчас на площадках пишут в отзывах, что ловушка помогает уснуть, рай во сне увидеть, с бабушкой, давно умершей, поболтать. Если серьезно, то это же чушь. Я просто плету из ниток всякие штуки, как верно подметила Вета.

— Демиург может на подобное влиять, — вздохнула Лийга. — Это те самые условия игры. Некоторым демиургам такое делать нравится. Почему бы и нет? Тебе поклоняются, весьма активно, на тебе фокусируют внимание, и какая бы чушь ни была с тобой связана, всё прокатывает. Значит, можно иногда подкидывать плюшки, вытесняя из сознаний разумных образ истинного Бога, и заменяя его собой.

— Морок, — тут же сказал Ит. Скрипач согласно кивнул. — Мы такое видели. На выходе это выглядело… да ужас, честно говоря. Он, правда, заигрался до такой степени, что создал себе физическое воплощение, которое удалось, к счастью, грохнуть. Но это в тот раз удалось, совсем не факт, что получилось бы при других обстоятельствах.

— И не получилось бы, тот мелкий был, и агрессивный, — подсказал Скрипач. — А если будет не такой мелкий, и при том расчетливый, схема вполне прокатит, почему нет.