Санки

Я дождался семи часов, оделся и помчался в школу, ноги практически не слушались, пришлось приспособиться и скользить, согнувшись в коленах, будто на лыжах, со стороны это, наверно, выглядело смешно и нелепо. Школу открыла техничка через полчаса после моего прихода, я мерз на улице, ожидая кухарку, но ее не было. Надеясь, что с ней все в порядке, я стал предполагать самое худшее: «Вдруг она обманула меня, сказав, что санки не ее? Вдруг она тоже сгорела, и сейчас ее труп лежит где-то и…» Я запутался.

Стоп. Санки же не сгорели, значит, и хозяин тоже не сгорел. Грань между реальностью и моим воображением постепенно исчезала, заполняя мою настоящую жизнь туманом вымышленных событий. С этого момента я решил записывать все, что произошло со мной, чтобы не выпасть из реальности полностью. Я сел на пол около окна, спрятавшись за доской почета на втором этаже, и уснул, прислонив голову к стене. Такое со мной не впервые, от эмоционального возбуждения стал быстро уставать и часто ненадолго вырубаться.

Звонок. Я разодрал тяжелые, слипшиеся веки – вокруг меня стояли ребята и, переглядываясь, весело хихикали. «Что со мной?» – испугавшись, я стянул свитер и закрыл им лицо, затем вскочил и бросился в туалет, где висело единственное в школе зеркало, – я был нормальным, но изрисован разноцветными фломастерами. Щеки, шея и кончик носа разукрашены синим, а уши и подбородок черным. Водой смылось совсем немного, скорее, размазалось, а мыла в туалете не было – спрятали, предусмотрительные гады. Пришлось идти на урок в маскировке, но это было мне на руку, ужасная раскраска скрывала бледность лица, о которой сообщал мне практически каждый заговоривший со мной человек.

Из уборной комнаты я сразу же помчался в учительскую, там находились все трое апостолов, физрук, и еще несколько учителей, я вбежал и громко, перебив их беседу, спросил:

– Петрович жив? С ним все в порядке? – будучи уверенным, что произошедшее вчера напрямую связано с санками.

Все разом застыли, выражая совершенно разные эмоции – физрук закатил глаза и молча прошлепал губами: «Васин!» Учительница по музыке сдвинула свои аккуратные брови домиком, поджала губу и с искренней грустью посмотрела на меня. Завуч, натянув серьезную административную маску, что уже приросла к ее лицу, взяла меня под руку, вывела из учительской и тихонько сказала:

– Васин, деточка! Человек умирает только один раз, после этого он уже не возвращается, не просыпается и не воскрешается! Наш Алексей Пет…

– А много ли вы знаете об этом?! – заявляя так уверенно и бескомпромиссно, я вырвался из объятий, не нарочно пнув ее локтем, эмоциональная обстановка накалилась.

– Да, Васин, это истина, разговор окончен, немедленно иди в класс! – уверенно сказала она и с этой минуты, как и все остальные, стала считать меня полным идиотом, тупым придурком и просто дебилом за мои вопросы и неуместную раскраску лица.

«Вы забыли добавить, что немедленно вызовете моих родителей в школу» – это сказал уже про себя, не желая еще больше накалять обстановку.

Я зашел в класс и сел за последнюю парту, где обычно сидел Ден, он, кстати, не появлялся уже второй день, видимо отлеживался дома, зализывая раны и готовя план отмщения. Все по очереди посмотрели на меня, но никто не засмеялся, не крикнул в мой адрес плохого слова, а молча разглядывали раскраску и перешептывались. Учительница по истории объявила самостоятельную работу, раздала задания и вышла из класса. Я, не поднимая головы, окунулся в учебник, желая скорее скоротать время, а после урока спуститься в столовую и поговорить с кухаркой.

Впереди сидели две болтушки, они весь урок обсуждали своих подруг из параллельного класса, какие-то браслеты и прочую ерунду, от которой устали мои черные уши. Я закрыл их руками, чтобы не слышать, но девчачьи раздражительные голоса продолжали проникать в мою голову.

– Что это? – спросила та, что слева.

– Это заколка из янтаря. Представляешь, я взяла ее без спроса из маминой шкатулки, чтобы надеть на Ленкин день рождения, но оставила в кармане и потеряла, это было еще в прошлом году, а сегодня я пришла и увидела ее на подоконнике в раздевалке, она лежала там вместе с другими вещами, вот мама обрадуется!

Я сразу понял, откуда на подоконнике взялись пропавшие вещи, и впервые за долгое время искренне улыбнулся.

9:15. Звонок.

Скорость звука 343 метра в секунду, в то время, как он пересек деревянное перекрытие между первым и вторым этажом, я уже вскочил с места и бросился к дверям, пытаясь обогнать самых быстрых и голодных соперников.

– Васин, тебя дома, что ли, не кормят? Запиши домашнее задание! – остановила меня учительница истории и вернула на место, строго ткнув в мою парту кривым указательным пальцем.

Я все записал и опять вскочил.

– Сядь, подожди, пока я закончу урок.