Санкция на черную магию

Айви издала тихий звук и аккуратно положила потрепанную книгу Нэнси Дрю рядом с собой. Мне бы очень хотелось верить в то, что он не говорил Ковену о моей способности пробуждать демонскую магию, но я уже не была такой глупой. Гораздо проще было поверить в то, что это было одним из его тщательно продуманных планов. Проще – да, но умнее? Потому что, если не Трент донес им, значит, донес кто-то другой, а я представления не имела, кто бы это мог быть. Логика говорила, что это был он, но если бы я вела себя логично, я бы давно сделала нашу фамилиарную связь активной и принудила бы его быть со мной милым. Вместо этого я спасла его, сильно рискуя собой из-за странного интуитивного предчувствия. И до сих пор я не могла понять почему. Мой взгляд самопроизвольно опустился на коробку так, словно ответ был где-то там.

– Почему бы тебе не воспользоваться чарами Пандоры и не выяснить это?

Я уставилась на Айви – я забыла, что они у меня есть.

– Ты думаешь, это было связано с лагерем?

– Он сказал, что может сделать тебе чары, если тебе захочется вспомнить лагерь или отца. Вот он и сделал.

– Ты сумасшедшая! – воскликнула я, но она покачала головой, улыбаясь.

Она указала глазами на закрытую коробку.

– Вспомнишь ли ты причину или нет, но твое знакомство с Трентом длиться уже очень давно. Я думаю, тебе стоит узнать, были ли твои предчувствия на его счет основаны на реальных событиях или просто детской ссоре из-за крючка для копыт. Ты так не считаешь?

Ну, когда она сказала об этом… Со стороны гостиной позади меня донесся громкий мужской голос, в котором звучала злость. Мой взгляд переместился на верхний ящик, где я прятала чары Трента, и я подавила дрожь. Мне нужно было знать, можно ли ему доверять, и не только по обычным делам, а на самом деле доверять ему. Мне нужно было знать, почему, испытывая к нему отрицательные чувства, я все же рисковала своей жизнью, чтобы спасти его никчемную шкуру. Мне нужно было воспользоваться его чарами Пандоры.

Пульс у меня застучал, я спустила ноги на пол и поморщилась от боли, когда мои колени запротестовали. Если я намереваюсь сделать это, то лучше тогда, когда все пикси шпионят за спором Ника и Пирса.

– Хорошо, но если это убьет меня, виновата будешь ты.

Подойдя к комоду, я открыла его верхний ящик. Может, там были воспоминания о моем отце.

– Ммм… – запнулась Айви, и я оглянулась, ее глаза были расширены от любопытства.

– Я просто шучу, – сказала я. – Они же прошли проверку амулетом смертельных чар, помнишь?

– Я не об этом. Ты хранишь их в своем ящике для белья?

Я заколебалась, удивляясь своему смущению.

– Ну а куда бы ты положила эльфийские чары? – спросила я, потом мои пальцы коснулись мягкой, узловатой выпуклости из завязанных узлом конских волос длинной с браслет. Меня охватило волнение, и я вытащила чары наружу.

Мы с Айви смотрели на безобидную на вид вещь. Узлы в моей руке были жесткими, они были сплетены из волоса серебряного и черного цветов. Они покалывали мне руку, как если бы сила просачивалась наружу. Эльфийская магия. Дикая. Непредсказуемая. Боже, надеюсь, я не совершаю ошибки. Их сплел Трент, и я не знала, насколько хорошими или плохими были чары. Знание – сила. Нахмурившись, я дотронулась до первого узелка. Незнание – счастье.

Но любопытство – даже если оно сгубило кошку – взяло надо мной верх и с участившимся сердцебиением я подняла коробку с кровати и села.

– Ты не уйдешь? – спросила я, чувствуя себя трусихой, и Айви покачала головой.

И с этим заверением я развязала первый из трех узелков.

Мои влажные волосы, казалось, завились, и мое лицо нагрелось, когда эльфийская магия прошла сквозь меня, принеся привкус дубовых листьев и холодного осеннего воздуха.

– Ты в порядке?

Я кивнула.

– Эта магия забавно ощущается. Как оловянная фольга.

Айви выдохнула, и кровать вздрогнула, когда она встала, скрестив руки на груди. Это была необычная для нее демонстрация беспокойства, которое я очень понимала. Набравшись смелости, я развязала второй узел. Мои мысли, казалось, подпрыгнули, и дыхание ускорилось. Остановиться сейчас означало разрушить чары, и я развязала третий узел, необычная усталость делала мои пальцы неуклюжими. Я надеюсь, что не совершаю ошибку.

Дыхание перехватило, я смотрела на Айви и будто бы проваливалась в себя, словно Алиса в кроличью нору. Я знала, что сижу на своей кровати, но вокруг пели птицы и раздавалось мягкое сопение лошадей. Двойственное ощущение реальности и воспоминаний было ужасным, но разбуженные магией воспоминания постепенно брали верх.

– Боже мой, Айви. Здесь так тепло, – прошептала я с закрытыми глазами, отдавая себя во власть сна, который был вовсе не сном, а памятью. Я ощущала себя маленькой, мягкость моей постели превратилась в жесткий деревянный пол. Усталость подползла ко мне, знакомая и ненавидимая, проникая в мои кости, как яд. Мои воспоминания разделились, и забыв все, что я знала до этого, я… вспомнила.

Пульс застучал быстрее, меня уносило в детство, и я открыла глаза уже в тусклом свете конюшен в лагере.