Санта-Барбара 2

— Диаметр — полтора дюйма… — сказал тот. Джулия торопливо развернула измерительную ленту и приложила к одному из концов гантели. Размеры совпали.

Боже мой! Она едва не закричала от страха…

Это было именно то, в чем она уже не сомневалась! Размеры совпадали! Так, значит, Дэвид действительно убил свою жену Мадлен?!!

Она бросила трубку и стала нервно расхаживать по комнате. Сердце ее сжималось от страха. Что ожидает ее в будущем? Ведь Дэвид скоро появится здесь! Он, наверняка, узнает о том, что улика в ее руках… Тогда ее ожидает… Смерть? Не сдержав чувств, она снова разрыдалась.

Слезы хлынули из ее глаз, заливая щеки. Джулия была в отчаянии. Сейчас она находится на волосок от гибели. Если Дэвид узнает все…

Перл и Кортни по-прежнему были вдвоем.

Несколько минут Перл молчал, словно собираясь с мыслями. Затем он осторожно снял голову Кортни со своей груди и уселся на постели.

Девушка немного отодвинулась и легла рядом с ним на подушку.

— Так что же было дальше? Расскажи мне, — сказала она.

— У нас было много всякого, — спустя некоторое время ответил Перл. — Но больше было другого… Наши отношения никогда нельзя было назвать идеальными, так же, как и отношения Брайана с отцом… Но я старался не вмешиваться в это. Хотя сейчас жалею об этом. Мне следовало больше поддерживать брата. Правда, я не могу сказать, что совсем бросил его. Нет, у нас с ним не было полного отчуждения…

— Я думаю, что тебе так и нужно было поступать, — сказала Кортни. — Иначе, он чувствовал бы себя совершенно брошенным ребенком.

Перл покачал головой и горько усмехнулся.

— Но я любил своего отца, — медленно произнес он. — Кортни, ты даже не представляешь, как я боготворил его! Отец был для меня настоящим идеалом! Везде! Во всем!

Разговаривая, Перл теребил краешек покрывала. Кортни внимательно слушала его, не перебивая.

— Но Брайан… — продолжил Перл. — Он был совершенно другим, он не переносил консерватизма! А отец не мог переносить бунтаря в своем доме! Конфликт между ним и братом скоро перешел в открытую вражду…

Перл умолк и с горечью пожал плечами.

Подождав несколько мгновений, Кортни осторожно спросила:

— И как же ты поступил? Перл горько усмехнулся.

— Не лучшим образом. Вместо того, чтобы оставить его в покое, я упоенно играл роль старшего брата. «Брайан, не пререкайся с отцом!.. Брайан, сделай то… Брайан, сделай это… Брайан, пойди туда… Поди сюда…» Не знаю…

Он снова пожал плечами. И продолжил:

— Возможно, во всем виноват только я?

Кортни чувствовала, что ему очень трудно говорить. Перл снова умолк, неподвижно глядя в одну точку.

— А как он умер? — тихо спросила она.

— Сейчас это уже не важно… — безразлично ответил Перл.

Кортни приподнялась на кровати и уселась рядом с ним.

— Нет, я думаю, что это очень важно. Для тебя.

— Да, — решительно сказал он.

— И поэтому ты решил узнать, что произошло на самом деле и кто виноват?

Перл покачал головой:

— Я не хочу вдаваться в подробности, Кортни. Ну, скажем, у меня есть подозрения насчет какого-то доктора Роулингса…

Жизнь в клинике доктора Роулингса текла тем временем своим чередом.

Келли, которая попала туда после ненамеренного убийства Дилана Хартли, чувствовала себя совершенно раздавленной.

Она находилась в палате вместе с темнокожей девушкой по имени Элис.

Историю Элис Келли не знала, но, судя по всему, она была не менее трагична, чем ее собственная история.

К тому же, если Келли хотя бы чувствовала в себе силы ходить и разговаривать, то Элис постоянно молчала, лишь временами поднимаясь с постели для того, чтобы принять прописанные ей таблетки, которые приносила медсестра, миссис Ходжес.

Это была высокая сухопарая женщина в возрасте примерно пятидесяти лет, которая беспрекословно выполняла все распоряжения доктора Роулингса. Она, словно солдат, подчинялась приказам начальника, не обсуждая и не комментируя их.

Она вводила своим пациентам именно те дозы лекарств, которые прописывал им доктор Роулингс. Хотя, временами, даже непосвященному было очевидно, что дозы слишком велики…

Разумеется, именно в таком помощнике и нуждался доктор Роулингс, невысокий лысеющий мужчина, давно перешагнувший экватор своей жизни.

Он прекрасно понимал, что его методы лечения неправомерны. Однако, здесь, в клинике никто не имел права даже возразить ему. Именно в его руках были жизни пациентов — таких, как Элис и Келли.

Был вечер, когда мисс Ходжес вошла в палату Келли и Элис с небольшим подносом в руках.

На подносе лежали шприц, несколько пузырьков с лекарствами и таблетки.

Сделав укол Элис, медсестра увела ее из палаты.

Келли поняла, что ее хотят оставить одну.

В этот момент в комнату вошел доктор Роулингс. Он взял стул и вместе с ним направился к кровати, на которой, неподвижно уставившись в одну точку, сидела Келли.

— Как дела? — с наигранным оптимизмом произнес доктор, усаживаясь перед Келли.

Девушка отрешенно молчала.

— Как ты себя чувствуешь, Келли? — уже более настойчиво повторил доктор Роулингс.

— Так же, — совершенно безучастно ответила она.

— Так же? — деловито переспросил он. Не поднимая глаз, Келли ответила: