Санта действительно существует?

Захотели бы вы испытывать зуд? Нет. Тошноту? Едва ли.

Физическую боль? О, это было бы ужасно.

Скорее всего, вы бы захотели удовольствия. Неврология утверждает, что оно подразделяется на две категории: удовольствие при мысли о том, что, если мы все сделаем правильно, мы испытаем оргазм (или поедим), — оно вызывается дофамином, — и удовольствие от непосредственного наслаждения, вызываемое эндорфинами. Мне кажется, бесконечно испытывать ощущение, что удовольствие вот-вот наступит, — значит чудовищно обделять себя. Я бы не пожелал такого злейшему врагу, а до сего момента мои отношения с вами складывались нормальным образом. Поэтому лучше предпочесть второе.

Итак, первая попытка: если бы у вас остался всего один миг в жизни — либо длящийся вечно, либо после которого вам пришел бы конец (надеюсь, что все-таки первое, потому что вы мне нравитесь), — вы бы выбрали оргазм, то есть высокую концентрацию эндорфинов.

Или нет? Эндорфины определенно лучше удара по зубам. И тем более лучше выплат по кредиту. Однако большинство людей, у которых есть возможность напрямую контролировать уровень эндорфинов, принимая героин или оксикодон — его более дешевую версию, — отказались бы от такого варианта. Например, я. Мне доводилось испытать на себе действие оксикодона, когда у меня брали костный мозг для моего брата, и я был счастлив до абсурда. Я распевал радостные песни в госпитале для больных раком. Унизительно сознавать, что в твоей голове есть рубильник, меняющий грустное состояние на веселое, достаточно принять какие-то дурацкие таблетки, — поэтому я был очень рад, когда действие оксикодона закончилось. Люди, которые выбирают контролируемое повышение уровня эндорфинов — зависимость от героина или опиатов, — впоследствии оказываются не рады сделанному выбору. Это унизительная и жестокая форма рабства.

Однако в нашем мысленном эксперименте вы можете выбирать — например, взять оргазм и подмешать к нему еще что-нибудь, что сделает этот момент по-настоящему достойным того, чтобы стать единственным в вашей жизни. Истинный пик удовольствия, как мне кажется, достаточно сложно хранить в памяти, потому что в какой-то степени вы отсутствуете. Поэтому, если вы выберете в качестве единственного момента вашей жизни оргазм, вы в определенном смысле покончите с собой. Вы не сможете наслаждаться моментом. А как я уже говорил ранее, мне бы этого не хотелось. Я ваш большой поклонник.

Так что давайте добавим еще и способность сознавать происходящее. Но что вы предпочли бы сознавать? Очевидно, что-то приятное, это же ваш последний момент, и я думаю, вы не захотели бы его упустить. Потому вы должны сознавать нечто хорошее.

Теперь идея кажется довольно заманчивой. Почему? Как она решает проблему наркомана? Дело в том, что самые лучшие моменты не просто ощущаются по-особому — они связаны с осуществлением чего-то важного для вас. Они имеют значимость. Чувство обыденности и отстраненности нельзя назвать приятным.

Я надеюсь, теперь вы можете оценить, что хорошего в объ­единении вопроса о существовании Санты и бытия в целом в контексте вашей жизни, поскольку теперь вы способны рассматривать проблему выбора любимого момента всей своей сущностью, а не только разумом. Вы можете достичь мудрости телесных ощущений. И все ваше «я» говорит вам — если только между мною и вами есть что-то общее, — что нарциссизм и солипсическая радость заставляют вас чувствовать себя плохо: испытывать неприятное ощущение, напоминающее морскую болезнь. Мы с вами понимаем, что если наши мозги воспарят в Матрице в пароксизме невероятного наслаждения, это будет странно и неприятно. Мне кажется, мы ощущаем, что подобное — далеко не лучший момент, который мы способны пережить. Другими словами, хотя вполне допустимо, что в эгоистичной, отстраненной манере, оказавшись перед выбором, испытать ли вам a) невероятное удовольствие, в то время как весь мир будет страдать, или b) легкую боль, в то время как весь мир будет чувствовать себя нормально, вы выберете вариант a, тем не менее нет такого нормального, здравого подхода, при котором ваше решение оказалось бы аналогичным.

Я же вас знаю, вы не можете пойти на такое. Я ваш поклонник, как я уже признавался ранее. Потому для вас (впрочем, не поручусь за кого-то из ваших родственников), если этот момент станет последним, при равенстве прочих условий вы не пожелаете провести его в злобе. Вы ведь хотите казаться хорошим не только себе, но и остальным — от этого чувствуешь себя гораздо лучше.