Сантьяго

— А что поделывает Его инструмент на такой захудалой планетке, как Тихая гавань? — полюбопытствовал Каин.

— Если я вам скажу, вы мне не поверите. — С лица отца Уильяма не сходила улыбка.

— Скорее всего… но почему бы не сказать, а уж там я сам решу.

— Дело в следующем. Как только выяснилось, что это милое дитя — великолепный кулинар, — он улыбнулся Лунной Дорожке, — я решил взять отпуск. А планета эта получше многих других.

— Ты действительно готовишь сама? — спросил Каин.

— Да, сэр, — кивнула Лунная Дорожка.

Он вновь повернулся к отцу Уильяму:

— Вы еще не сказали мне, каким ветром вас сюда занесло.

Отец Уильям по-прежнему улыбался, но пальцы его правой руки поползли к рукоятке бластера.

— Не считал себя обязанным.

— Я задал этот вопрос, чтобы поддержать разговор, — пожал плечами Каин.

— Раз вы не настаиваете, не вижу оснований скрывать от вас причину моего появления на Тихой гавани. Я приземлился здесь несколько дней тому назад, потому что в моем корабле возникли мелкие неполадки, которые надобно устранить. — Он прошел к своему столу. — Я бы с удовольствием продолжил наш разговор, но грешно дать остынуть такой вкусной еде. Составите мне компанию?

— Я посижу с вами. — Каин переместился за стол отца Уильяма. — Но я не голоден.

— Очень жаль. — Голосу отца Уильяма недоставало искренности. Он взял большущую салфетку, повязал на шею, пододвинул к себе блюдо с бифштексом, отрезал несколько больших кусков мяса, один насадил на вилку, отправил в рот, начал шумно жевать. — Надеюсь, вы позволите мне задать вам тот же вопрос, что я услышал от вас: что поделывает на Тихой гавани знаменитый охотник за головами Себастьян Каин?

— Сижу вот, пью пиво.

— Бог не любит лжецов, Себастьян. — Отец Уильям повернулся к нему. — А я их жалую и того меньше.

— Я прилетел сюда, чтобы побеседовать с Трехглазым Билли.

— Разве он числится среди разыскиваемых преступников?

— Возможно.

— Возможно? — Отец Уильям отправил в рот за первым куском второй, запил их пивом.

— Не знаю. Убивать его я не собирался. Хотел кое-что узнать.

— О Сантьяго?

— Почему вы так решили?

— Потому что вы говорили о нем, когда я вошел в таверну.

— Я думал, что здесь все говорят о Сантьяго.

— Мне также известно, что вы и Вера Маккензи — партнеры, — указал отец Уильям. Он уже покончил с отрезанными кусками, прикинул, а не положить ли на тарелку добавки картофеля, решил, что картофель подождет, и накинулся на мясо. — И вы рассчитывали узнать у Трехглазого Билли…

— Где найти его.

— То есть вы хотите стать тем человеком, который убьет Сантьяго? — спросил отец Уильям, заполняя паузу между проглоченным куском мяса и еще не донесенным до рта.

— Я хотел попытаться. — Каин помолчал. — Мне представляется, что он где-то близко.

— Почему вы так думаете?

— Потому что ограбление продуктового магазина — самое ужасное преступление, которое можно совершить на Тихой гавани. Однако в последние четыре месяца здесь побывали три охотника за головами: вы, я и Миротворец Макдугал. Сие что-то да значит.

Отец Уильям нахмурился:

— Миротворец Макдугал? Он здесь?

— Уже нет. Он убил Трехглазого Билли.

— Тогда все понятно, — сказал как отрубил отец Уильям.

— Понятно что?

— Совпадение. Вы и Макдугал прилетели по голову Трехглазого Билли, я же — потому, что моему кораблю потребовался ремонт.

— А почему Трехглазый Билли жил на Тихой гавани?

Отец Уильям пожал плечами:

— Кто знает?

— Кто-то должен знать. Он был киллером. Что ему делать на такой планете, как Тихая гавань?

— К примеру, прятаться. — Отец Уильям покончил с последним куском мяса. — Лунная Дорожка!

— Это ее имя?

Проповедник кивнул:

— Красивое, не так ли? Вызывает образы звездной пыли и вечной красоты.

— Где-то я его слышал.

— Да, сэр. — Лунная Дорожка выпорхнула из кухни.

— Я думаю, подошло время торта, дитя мое.

Лунная Дорожка посмотрела на его тарелку, нахмурилась:

— Я вновь должна повторить вам, сэр, что нельзя есть так быстро. У вас может схватить живот.

— А я еще не поел. — Отец Уильям рассмеялся. — Посмотри, сколько в чугунке картошки. И кувшин опустел только наполовину. Но сейчас торт придется как нельзя кстати.

— А может, вам передохнуть? Подождать, пока переварится то, что вы уже съели? — спросила Лунная Дорожка.

— К тому времени, как ты вернешься с тортом, все уже переварится. — Он помолчал. — Ты не забыла про крем, о котором мы вчера говорили, не так ли?

— Не забыла, сэр.

Он бросил ей платиновую монетку.

— Умница!

Девушка поймала монетку, положила в карман, ушла на кухню за тортом.

— Очаровательный ребенок. Жаль, что теряет тут время. Я предложил ей место моего персонального повара, так она отказалась.

— Может, она думает, что вы долго не протянете, если будете так быстро есть? — сухо спросил Каин.

— Глупости! — отмахнулся проповедник. — Господь Бог поручил мне важное дело, Себастьян. Я собираюсь жить долго, очень долго. Гораздо дольше тех охотников за головами, которые поставили перед собой цель убить Сантьяго.

— Вы тоже охотник за головами, — резонно указал Каин.

— Да, но я умный охотник. Я не гоняюсь за Сантьяго.