Сантименты

Кровь на вороте, рот до ушей!

Мой мечтатель-хохол окаянный,

Помнят псы-атаманы тебя,

Помнят гордые польские паны.

Только сам ты не помнишь себя. Бледный, дохлый, со взором горящим, Пой, селькор, при лучине своей,

Пой, придуманный, пой, настоящий Глупый дедушка Милы моей!

Мой буденовец, чоновец юный,

Отложи «Капитал» хоть на миг, Погляди же, как жалобно Бунин На прощанье к сирени приник! Погоди, я тебя ненавижу.

Не ори, комиссар, замолчи!

Черной молью, летучею мышью Плачет дочь камергера в ночи!

И поет, что поломаны крылья,

Жгучей болью всю душу свело, Кокаина серебряной пылью Всю дорогу мою замело!

Из Кронштадта мы все, из Кронштадта, На кронштадский мы брошены лед! Месть суровая всем супостатам,

Ни единый из нас не уйдет!

И отравленным черным патроном С черной челочкой Фани Каплан На заводе, заметь — Михельсона! Разряжает преступный наган.

Эй, поручик, подайте патроны, Оболенский, налейте вина!

В тайном ларчике ваши погоны Сохранит поэтесса одна.

Петька Анке показывал щечки,

Плыл Чапай по Уралу-реке.

Это .есть наш последний денечек, Блеск зари на холодном штыке!

И куда же ты, яблочко, катишь?

РВС, ВЧК, РКК.

Час расплаты настал, час расплаты,

Так что наша не дрогнет рука!

И, повысив звенящие шашки,

Рубанем ненавистных врагов —

Ты меня — от погона до пряжки,

Я тебя — от звезды до зубов. Никогда уж не будут рабами Коммунары в сосновых гробах,

В завтра светлое, в ясное пламя Вы умчались на красных конях!

Хлопцы! Чьи же вы все-таки были? Кто вас в бой, бестолковых, увлек? Для чего вы со мною рубились, Отчего я бежал наутек?

Стул в буржуйке потрескивал венский. Под цыганский хмельной перебор Пил в Констанце тапер Оболенский,

А в Берлине Голицын-шофер.

Бились, бились, товарищ, сражались.

Ни бельмеса, мой друг, ни аза.

Так чему ж вы сквозь дым улыбались, Голубые дурные глаза?

Погоди, дуралей, погоди ты!

Ради Бога, послушай меня!

Вот оно, твое сердце, пробито Возле ног вороного коня.

Пожелай же мне смерти мгновенной Или раны — хотя б небольшой! Угорелый мой брат, оглашенный,

Я не знаю, что делать с тобой.

Погоди, я тебя не обижу,

Спой мне тихо, а я подпою.

Я сквозь слезы прощальные вижу Невиновную морду твою.

Погоди, мой товарищ, не надо.

Мы уже расквитались сполна.

Спой мне песню: Гренада, Гренада. Спойте, мертвые губы: Грена...

«Ты рядом, даль социализма...»

Б.ПАСТЕРНАК

Спойте песню мне, братья Покрассы! Младшим братом я вам подпою.

Хлынут слезы нежданные сразу,

Затуманят решимость мою.

И жестокое, верное слово В горле комом застрянет моем. Толстоногая, спой мне, Орлова,

В синем небе над Красным Кремлем! Спой мне, Клим в исполненьи Крючкова, Белозубый танкист-тракторист,

Спой, приветливый и бестолковый В брюках гольф иностранный турист! Покоряя пространство и время,

Алый шелк развернув на ветру,

Пой, мое комсомольское племя,

Эй, кудрявая, пой поутру!

Заключенный каналоармеец,

Спой и ты, перекованный враг!

Светлый путь все верней и прямее! Спойте хором, бедняк и средняк!

Про счастливых детишек колонны,

Про влюбленных в предутренней мгле, Про снующие автофургоны С аппетитною надписью «Хлеб». Почтальон Харитоша примчится По проселку на стан полевой.

Номер «Правды» — признались убийцы, Не ушли от расплаты святой!

И по тундре, железной дороге Мчит курьерский, колеса стучат,

Светлый путь нам ложится под ноги, Льется песня задорных девчат!

На далеком лесном пограничье,

В доме отдыха в синем Крыму Лейся, звонкая песня девичья,

Чтобы весело было Ему!

Так припомним кремлевского горца!

Он нас вырастил верных таких,

Что хватило и полразговорца,

Шевеления губ чумовых.

Выходи же мой друг, заводи же Про этапы большого пути.

Выходи, я тебя не обижу.

Ненавижу тебя. Выходи.

Ах, серпастый ты мой, молоткастый, Отчего ты свободе не рад,

О которой так часто, так часто В лагерях до зари говорят?

Спой мне, ветер, про счастье и волю, Звон подков по брусчатке святой,

Про партийный наказ комсомолу И про маршала первого спой!

Праздник, праздник в соседнем колхозе! Старый пасечник хмыкнул в усы,

Над арбузом жужжащие осы,

Гармонист подбирает басы.

Под цветущею яблоней свадьба — Звеньевую берет бригадир!

Все бы петь тебе, радость, плясать бы Да ходить в ДОСААФовский тир!

От успехов головокруженье!

Рано, рано трубить нам отбой!

Видишь, Маша, во мраке движенье?

Враг во тьме притаился ночной!

Там в ночи полыхают обрезы,

Там в муку подсыпают стекло,

У границы ярится агрессор,

Уклонисты ощерились зло!

Рыков с Радеком тянут во мраке К сердцу Родины когти в крови!

За Ванцетти с бедняжкою Сакко Отомсти! Отомсти! Отомсти!

Вот, гляди-ка ты — два капитана За столом засиделись в ночи.

И один угрожает наганом,

А второй третьи сутки молчит.

Капитан, капитан, улыбнитесь!

Гражданин капитан! Пощади!

Распишитесь вот тут. Распишитесь!! Собирайся. Пощады не жди.

Это дедушка дедушку снова На расстрел за измену ведет.

Но в мундире, запекшемся кровью,

Сам назавтра на нарах гниет.

Светлый путь поднимается в небо,

И пастух со свинаркой поет,

И чудак-академик нелепо Все теряет, никак не найдет.

Он в пенсне старомодном, с бородкой, Улыбается, тоже поет.

А потом исполняет чечетку Славный артиллерийский расчет.