Саоми

— Нет, нет, пожалуйста, не надо!

— Твой муж останется жив, если мы узнаем, где беглец.

Женщина оглянулась, умоляющий взгляд обратился к главе общины, затем к Норе, но те молчали.

— Я не знаю… я не знаю, где он, — прошептала женщина. — Пожалуйста, не убивайте моего мужа!

— Ты не знаешь? А кто знает? Скажи, кто? — командир схватил ее за руку и рывком поставил на ноги. — Скажи мне, кто?

Женщина снова обернулась, и долго, долго смотрела на Арена, на Нору, Эрвина, в надежде, что не ей придется отвечать.

— Они знают…

Эрвин, Нора и Айлан спрятали меня с Нэлей за своими спинами и замерли, готовые в любое мгновение ринуться в бой.

— Они? Ты имеешь в виду семью Арена?

Из-под приставленного к горлу раненого мужчины лезвия потекла кровь.

— Да, да, они! Они знают! Не убивайте его, не надо!

Соен обернулся к Арену:

— Это правда?

— Да, это правда, — пробасил Арен. — Если хотите, чтобы я ответил на ваши вопросы, оставьте его в покое, — он кивнул на раненого. Капитан усмехнулся и, спрятав меч в ножны, отошел. Женщина с рыданиями бросилась к мужу, еще несколько человек пришли на помощь пострадавшему волошцу и вскоре унесли его в дом.

— Он прибыл сюда раненый, — заговорил глава общины. — Мы перевязали его и дали лошадь.

— Куда он отправился?

— Он не доверял нам настолько, чтобы рассказывать о своих планах.

Это звучало убедительно. Я понадеялась, что капитан поверит Арену и оставит нас в покое. Но Соен сделал знак своим людям, которые тут же нас окружили.

— Вы арестованы за сокрытие сведений об особо опасном преступнике, а также за оказанное ему содействие, — сказал капитан. — Сдавайтесь. Вы безоружны, у вас нет другого выбора.

Нэлия судорожно вцепилась в курточку Эрвина. Мужчины переглянулись, рыжий волошец кивнул, выражая согласие и, обернувшись, обнял Нэлию.

— И женщины тоже, — сказал Соен.

— Нет! — прогремел бас Арена. Глава общины встал рядом с сыном. — Только попробуйте их тронуть.

— И что будет тогда?

— Тогда начнется война, — серьезно сказал Арен. — Все равно, кто из нас умрет сегодня, но первый ваш выстрел будет первым выстрелом новой войны.

— Вы собираетесь воевать? — капитан недоверчиво хмыкнул. — Вы, деревенщина? Среди вас нет даже порядочных воинов. Что вы сможете противопоставить армии императора?

Арен не ответил ему, но и с места не сдвинулся. Глава общины и командир солдатского отряда смотрели друг другу в лицо, наконец Соен сказал:

— Ладно, женщин оставьте.

Мы молча сидели на полу. Тетушка Илма, двоюродная сестра Арена, взяла нас в свой дом, потому что все мужчины, жившие у главы общины, да и сам Арен, находились теперь под арестом. Их заперли в сарае возле общего дома, и муж Илмы не смог добиться того, чтобы отнести узникам хоть немного еды.

В комнате было тесно — две хозяйкины дочки, да еще нас трое, и, в отличие от тетушки Илмы, ни я, ни Нора не обольщались насчет безопасности нашего теперешнего убежища. Конечно, муж хозяйки защищал бы нас, как родных, но что сможет он сделать против вооруженных солдат один? Интересно, а Ярат смог бы?

Я вспомнила, как нас пытались выкурить из подожженного сарая. Тогда, наверное, Ярат бы не справился, если б не кошка, но… ведь солдаты боялись, очень боялись его. И хотя были вооружены, к сараю близко не подходили, предпочитая стрелять с расстояния. А сколько их было? Человек шестнадцать или больше. И ведь ранили только единожды, да и то несильно.

Как же не вовремя ты ушел, Ярат! И разве справедливо, что теперь из-за тебя снова страдают люди? А ты даже не подозреваешь об этом… как всегда.

Без спросу я запустила руку в Нэлину сумку и вытащила деревянную фигурку.

— Что это? — заинтересовалась Нора.

— Ярат сделал.

— Ярат?

Мы говорили шепотом, стараясь, чтобы белокурые девочки — дочери Илмы — нас не услышали.

— Да.

— Красиво.

Нэлия смотрела на меня изумленно и немного обиженно: она явно не понимала, что я собираюсь делать с фигуркой, и опасалась, что сломаю… Наверное, в тот момент лицо у меня было сердитое. И ведь едва кошка очутилась в моих руках, первым желанием действительно было: сломать. Но… мне стало жаль кошку — не ее вина в том, что человек, благодаря которому она появилась на свет из безликого куска древесины, — это именно Ярат, беглец-саоми, разыскиваемый по всей империи.

— Если б его поймали раньше, ничего этого не было бы, — пробормотала я.

Нэлия отшатнулась в ужасе:

— Не говори так!

— Твой брат и твой жених теперь сидят взаперти, и неизвестно, что будет дальше и с ними, и с нами. А все из-за него!

— Нет, Инга, — Нора вцепилась в мое плечо так крепко и больно, словно вместо руки у нее была когтистая птичья лапа. — Мой отец и мой брат подвергаются опасности едва ли не каждый день. И вовсе не из-за Ярата. Император не даст нам, волошцам, жить спокойно, потому что мы, невзирая на запрет, сами выбираем главу общины и предпочитаем жить по собственным законам. И хотя я мало знаю Ярата, отец надеется на него. И очень многие надеются. За ним пошли бы не только волошцы.