Сапфира

Игорь лежал на кровати, наслаждаясь своим горизонтальным положением. В этом шумном и странном мире они первым делом поселились в недорогом отеле. После таких передряг, отдых был просто необходим. Хотелось лежать долго-долго и ничего не делать. Игорь вспомнил про осколок синего камня и достал его из кармана. Камень будто бы стал ярче светиться изнутри. А может так казалось из-за неяркого освещения в комнате. Если смотреть внутрь камня сквозь одну грань, то можно было видеть, как в глубинах камня рождался прекрасный рисунок из вихря невообразимо мельчайших частиц. А если посмотреть внутрь камня через другую грань, то рисунок получался совершенно иным. Это чрезвычайно занимало Игоря, он давно понял, что камень этот обладает невероятной скрытой силой. Своему другу и спутнику Варфоломею, он пока про эти свойства камня не рассказывал. Да и про сам камень не стал говорить. «Рассказать всегда успею», — думал Игорь и продолжал любоваться таинственным камнем. Вдруг, что-то внутри его, подсказало, что смотреть нужно не так. Сфокусировав всё своё сознание, Игорь мысленно попробовал перенести его центр, где из вихря частиц рождался рисунок. Внутри камня ничего не изменилось, а через несколько секунд, частички вдруг стали выстраиваться в нечто более понятное для разума. Мгновением позже чудесный город предстал перед взором Игоря. Несмотря на то, что частички внутри были синими, как и сам камень, город был окрашен во всевозможные цвета. В ярких красках и золоте, он сиял в лучах закатного солнца, освещавшего стены, храмы, колоннады и арочные мосты, невероятные фонтаны на просторных площадях и в благоуханных садах. Были видны широкие улицы, тянущиеся между высокими деревьями, а вверху на крутых склонах виднелись вереницы черепичных крыш и старинные остроконечные ратуши. Игорь с придыханием глядел на этот великолепный предзакатный город, исполненный красоты и неземного смысла, и не понимал, что он значит для него. Но чувствовал, что есть во всём этом великолепии что-то очень важное и оно, возможно, откроется ему позже.

Скрип двери прервал его мысленное общение с камнем. Город рухнул и стал кучкой голубой пыли, окружённой стеклянными гранями. Встряхнув головой, Игорь освободился от наваждения и спрятал драгоценную находку. Пришёл Вар и, судя по запаху, принёс что-то вкусное.

— Игорь, это я! — крикнул он, — ставь стол. Пришлось побегать, но я был вознаграждён.

Игорь поставил стол и наблюдал, как Вар выкладывал из заплечного мешка ароматную снедь. Тут было от чего свести с ума желудок: жареная индейка, большой треугольник жёлтого ноздреватого сыра и каравай ржаного ещё тёплого хлеба. Завершала это невиданной щедрости угощение тёмная и пыльная бутылка.

— Вар — ты чудо! — воскликнул Игорь, потирая руки, — где ты раздобыл это богатство?

— Сначала я всё разузнал. Меня ведь вели здесь этапом. И с завязанными глазами. Поэтому для меня тут всё так же в диковину, как и для тебя. В общем — золото здесь очень ценится. Иметь его — значит быть преступником. Золото может быть только в банках и у правительства. Самую мелкую из твоих монет я обменял на чёрном рынке на кучу псевдореалов и на них купил самой лучшей еды. Мы это заслужили.

— У меня слов нет, давай же налетай, — сказал Игорь и отломил хлеб, — а что в бутыли?

— Самый лучший в этих местах кодореззо. Ясно дело, что в последствии мы так шиковать не будем, но для первого раза, можно. Где-то тут были стаканы, давай их сюда!

Игорь подал два пыльных видавших виды стакана своему другу. Тот подул в них, потом протёр тряпицей, в которую был завёрнут хлеб, и плеснул в них из бутыли. На вкус кодореззо оказался очень неплохим тёмным ромом. На душе стало так хорошо и сытно, что Игорь на какое-то время забыл где находится. После шикарного обеда, развалившись на кроватях, друзья завели большую мужскую беседу. В ней затрагивались всевозможные мыслимые и немыслимые предметы, культурные и до невозможности аморальные вещи и многое другое. Наконец, наговорившись вдоволь, они вернулись за стол, и перешли к более насущным делам.

— Перво-наперво мы должны сменить одежду, — объяснял Вар. — Нет, всякий сброд может ходить так, как сейчас одет я, но, уважаемые люди — а мы ведь уважаемые люди — ходят в костюмах. Такие господа могут ездить на конке и ходить в присутственные места. Хватит нам ходить бродягами, правильно я говорю?

— П-правильно! — Игорь икнул и плеснул ещё из бутыли, — я уважаю тебя Вар, друг!

— А как я тебя уважаю! Даже сказать не могу, как!

Наступила стадия взаимного уважения и признания в любви. После чего, допив остатки кодореззо, Игорь и Вар завалились в обнимку спать, и через минуту комнату огласил громкий двухдиапазонный храп.

Пробудившись утром, друзья отправились на улицу. Игорь удовлетворенно отметил, что не чувствует ни малейших следов похмелья. Настроение от этого только улучшилось. Вар затащил его в неприглядный, больше похожий на склад, магазинчик.

— Здесь, по крайней мере, нас примут, — пояснил Вар.