Сапфировая книга

— Когда меня первый раз отправили одну на элапсацию, я случайно встретила дедушку. — Окей, пусть не всю правду. — Он искал вино… ну неважно. Это была странная встреча, особенно, когда мы поняли, кто мы друг другу. Он спрятал ключ и пароль в этой комнате, чтобы в следующий раз мы могли с ним встретиться. Поэтому я вчера, то есть, в 1956 году, нанесла визит как Вайолет Пэрплплам. Чтобы встретиться с дедушкой! Прошло всего пару лет с его смерти, и я страшно скучаю по нему. Разве бы ты не сделал то же самое, если бы у тебя была возможность? Опять разговаривать с ним — это было… — Я умолкла.

Гидеон молчал. Я смотрела на его силуэт и ждала.

— А мистер Джордж? Он тогда был уже ассистентом у твоего деда, — сказал он наконец.

— Я действительно его коротко видела, мой дедушка сказал ему, что я его кузина Хэйзел. Он наверняка это давно забыл — для него это была ничего не значащая встреча, после которой прошло не много не мало — пятьдесят пять лет. — Я положила руку на живот. — Мне кажется…

— Да, — сказал Гидеон. Он протянул руку, но тут же передумал. — Сейчас начнется, — сказал он только обессиленно. — Подойди еще чуть поближе.

Комната начала вращаться вокруг меня, я моргнула несколько раз из-за яркого света и мистер Уитмен сказал: «А вот и вы».

Гидеон положил фонарик на стол и коротко глянул на меня. Может, мне только показалось, что во взгляде на этот раз было сочувствие. Я украдкой вытерла еще раз лицо, но мистер Уитмен все-таки заметил, что я плакала. Кроме него, в комнате никого не было. Ксемериус наверняка заскучал.

— Что случилось, Гвендолин? — спросил мистер Уитмен тоном чуткого наставника. — Что-то случилось?

Если бы я его не знала так хорошо, я бы могла не устоять перед искушением снова расплакаться и рассказать все, что было у меня на сердце. («Плохо-ой Гидео-он меня-я дра-азнил!») Но я слишком хорошо его знала. Этим же тоном он на прошлой неделе выяснял, кто нарисовал на доске карикатуру на миссис Каунтер. «Я считаю, что у художника настоящий талант», — сказал он и при этом весело улыбался. И тут же Синтия (а кто еще?!) выдала, что это была Пегги, и мистер Уитмен тут же перестал улыбаться и занес в классный журнал предупреждение. «Насчет таланта я сказал правду. Твой талант попадать в неприятности достоин похвалы», — добавил еще он.

— Ну? — он и сейчас улыбался доверительно и сочувствующе.

Но меня на эту удочку не поймаешь.

— Крыса, — промямлила я. — Вы сказали, что там нет… А лампочка потухла, а вы не дали мне фонарик. Я была одна в темноте с этой гадкой крысой.

Еще чуть-чуть и я бы сказала «Я все расскажу маме», но вовремя спохватилась.

Мистер Уитмен выглядел несколько озадаченно.

— Мне очень жаль, — сказал он. — В следующий раз мы не забудем. — Он перешел на учительский тон. — Сейчас тебя отвезут домой. Я рекомендую тебе лечь пораньше спать, завтра будет сложный день.

— Я провожу ее к машине, — сказал Гидеон, беря со стола черную повязку, которой мне всегда завязывали глаза. — А где мистер Джордж?

— На совещании, — ответил мистер Уитмен, нахмурив лоб. — Гидеон, мне кажется, тебе следует подумать о том, как ты общаешься. Мы многое тебе прощаем, поскольку знаем, что у тебя сейчас сложный период, но ты должен проявлять больше уважения к членам Внутреннего круга.

В лице Гидеона ничего не шелохнулось. Но от вежливо ответил:

— Вы правы, мистер Уитмен. Прошу прощения. — Он протянул мне руку. — Идем?

Я почти уже протянула ему руку навстречу, это был рефлекс. И тут же почувствовала укол, поняв, что не могу этого сделать, если не хочу окончательно потерять лицо. Я готова была снова заплакать.

— Э-э-э… до свидания, — сказала я мистеру Уитмену, глядя напряженно себе под ноги.

Гидеон открыл дверь.

— До завтра, — сказал мистер Уитмен. — И не забудьте оба: хорошо выспаться — лучшая подготовка.

Дверь за нами захлопнулась.

— Значит, одна в подвале с гадкой крысой, — ухмыльнулся Гидеон.

Я не верила своим глазам. Два дня он награждал меня ледяными взглядами, в последние пару часов такими, которые могли заморозить меня, как бедных животных в послевоенные зимы. А сейчас? Шуточки, как будто ничего не случилось? Может быть, он садист и получает удовольствие только когда вдоволь поиздевается надо мной?

— Ты не собираешься завязать мне глаза?

Я все еще не была в настроении слушать его глупые шутки, он должен был это почувствовать.

Гидеон пожал плечами.

— Я предполагаю, ты уже знаешь дорогу. Можем спокойно обойтись без повязки. Идем.

И снова дружелюбная ухмылка.

Впервые я увидела, как выглядят коридоры в наше время. Они были оштукатурены, вделанные в стены светильники, кое-где даже с датчиками движения, прекрасно освещали весь путь.

— Не слишком впечатляет, да? — сказал Гидеон. — Все проходы, которые ведут наружу оснащены специальными дверями и охранной сигнализацией, в наше время здесь так же надежно, как в банковском сейфе. Но все устройства появились только в семидесятых годах, а до этого отсюда можно было по подземным ходам прогуляться по половине Лондона.

— Мне все равно, — сказала я хмуро.

— А о чем бы ты хотела поговорить?