Сапёр, который ошибся

В ущелье, разрезанном мощным горным потоком, на скалистом берегу, располагался небольшой кишлак. Через горную речку был, перекинут висячий мостик. Каким-то непостижимым образом вертолёт с 7 ротой прилетел раньше, и мы видели в иллюминатор, как передовая группа бежит по шаткому висячему мосту под обстрелом душман. Один боец завалился на помост, а другой, следующий за ним, подхватил его и потащил назад. Человек пять перебежало на ту сторону горного потока, и заняли оборону.

Мы уже подлетели к мостику и в открытую дверь смотрели на пшеничные поля, расположившиеся террасками. Мощные потоки от винтов прижимали к земле колышущуюся пшеницу, и трудно определить, сколько под нами метров. Первый пошёл! Все следили за затянувшимся полётом молодого разведчика, пока он не стебанулся об землю, и лежал, корчась от боли. Высота была явно больше 3 метров, и все закричали на вертолётчиков, чтобы опускались ниже.

В этом плане разведчики были садистами и почти всегда вперёд выталкивали «молодого», чтобы посмотреть, сколько до земли. Вертолёт опустился, и разведчики «посыпались» друг за другом на узкую терраску. Падаешь и тут же надо вскочить и бежать вперёд к мосту, чуть замедлишь, и тебе на спину упадет экипированный по полной программе «слон» — мало не покажется.

Мы бежали цепочкой к мосту, который духи простреливали из кишлака, а нам навстречу вели раненых. Мне запомнился офицер, он был уже без х/б с перевязанной грудью, посреди которой сквозь повязку просачивалось кровавое пятно. Он торопливо шёл от висячего моста, опираясь на плечо бойца, и, когда протискивались мимо него, ободрял нас, призывая громить «духов». Мне почему-то показалось, что он уже не вернётся в строй. Через несколько дней дошёл слух о том, что он умер в госпитале. Пуля задела жизненно важный орган, а время для успешной операции было упущено.

Мост.

Разведчики бежали дальше по раскачивающемуся мостику с ветхим и редким настилом, под которым, метрах в 30-ти, неистово бурлил горный поток. Даже если просто сорваться в это буйное, грохочущее месиво воды, мало шансов выбраться живым, а тем более получив ранение. Чем ближе приближались к концу моста, тем плотнее становился обстрел, и мы со всех ног торопились ступить на берег. В тех местах, где отсутствовал настил, приходилось идти по тросу, держась за другой трос руками. Мы сбивались в кучу, и отчаянно кричали друг другу о том, что надо набрать интервал. Пули свистели вокруг нас, ударяя в настил и изредка попадая в трос. Внизу бушевал яростный поток. Кто-то вскрикнул, пробитый пулей и двое подхватили его, помогая перебраться мимо опасного места. Впереди последний, самый опасный участок моста, и изо всех сил бросились к железным конструкциям, вделанным в скалистый берег.

Бой в кишлаке.

Достигнув берега, мы без остановки бросились в кишлак, пробегая мимо позиций пехотинцев, которые держали оборону моста, перестреливаясь с «духами». Душманы отчаянно обороняли кишлак и, как потом, оказалось, прикрывали отход своих. Это был какой-то сумасшедший прорыв в неизвестность. Мы бежали к дувалам, стараясь как можно быстрее пересечь зону обстрела, чтобы даже раненым не остаться на поле боя. Разгонялся изо всех сил, для того чтобы, даже если пуля попадёт в меня, пробежать ещё несколько шагов и упасть под стену дувала.

Есть оно, военное счастье! Необъяснимое чудо! Мы бежали под ураганным обстрелом. Пули свистели так плотно, что казалось и птица не сможет пролететь под таким огнём, а тем более пробежать одуревшим от страха «слонам» с огромными вещмешками за плечами. Жаль только, не всем улыбнулась удача этим утром. Вот и долгожданная стена, не успев отдышаться, кто-то выдёргивает чеку и бросает гранату в верхнее окно дувала. Мы бежим за угол и слышим мощный разрыв внутри, который выбрасывает клубы пыли изо всех окон. Под ноги падает вырванная взрывом рама.

Кажется, что сил уже нет, но появляется кураж, пьянящее чувство непобедимости, особенно когда увидели отступающих «духов». Ура! Дрогнули духи!

Бежим дальше, стараясь обогнуть кишлак справа, и на самой окраине попадаем под обстрел. Духи ведут по нам автоматический огонь из окон ближайшего дувала. Занимаем оборону. Из подствольного гранатомёта делаю несколько выстрелов в открытые окна, и гранаты, разорвавшись внутри, выталкивают облако пыли в узкие оконные проемы. Ротный посылает несколько человек проверить дувал, а мы рванули дальше за отступающими духами.

Сразу за кишлаком, метрах в пятистах, была большая каменная гряда, около 10 метров в высоту, и «духи» бежали туда. Кого-то удалось подстрелить прямо на склоне гряды. Когда мы подошли, то на гряде, между крупных валунов, лежало около десяти духов, некоторые были без оружия. Как бежали цепочкой, друг за другом, так и полегли. Проходя мимо, на всякий случай делали контрольный выстрел в голову. Мы были уверены, что духи убежали и нам их будет не догнать, но когда поднялись на гряду, то увидели, что за грядой был спуск, перетекающий в склон хребта.

Расстрел.