Сарабанда сломленной души

У Жени сегодня был день рождения, который все решили отпраздновать в местном ресторане. 13 февраля, да еще и пятница – Жене не особо повезло в этом году, но он держался молодцом. В Холменколлене было особо не разгуляться, но российские спортсмены нашли неплохое местечко, где и заказали столик на десять человек.

Просторное помещение, где могло уместиться человек сто, было довольно теплым и уютным. Великолепие интерьера – вот, что первым бросается в глаза, переступая через порог ресторана. Стены выполнены в мягких бежево-шоколадных тонах. В такой же цветовой гамме, только чуть темнее оказались и расставленные по периметру мягкие диванчики, скатерти на столиках и шторы на окнах. Свет приглушенный, лишь барная стойка ярко выделялась на этом фоне, словно островок ночной феерии.

Ребята заказали столик у окна с видом на заснеженные горы и узкую улочку, уходящую в центр города. Многообразие закусок и алкоголя изрядно поистощилось, но, судя по настроению отмечающих, это было лишь началом.

Помимо иностранных гостей, Кира заметила и своих подруг – лыжниц Алену и Свету, с которыми часто тренировалась будучи юниоркой. Девчонки сидели возле окна, оживленно о чем-то болтая и совершенно не замечая появления подруги.

Все уже собрались, рассевшись за большим столом, накрытым всякими угощениями – выпивкой и закуской. Последняя была приготовлена специально для русских. Эдвард очень долго объяснял на кухне, что конкретно тем нужно сделать – в роли дегустатора выступал лично именинник. Почему Эдвард? Он знал этот город настолько хорошо, что мог бы с закрытыми глазами пройти по нему и рассказать историю каждого дома. На вопрос Жени – откуда столько информации? – объяснил просто: "Слишком часто приходилось блуждать по переулкам".

Кира сняла с себя куртку и шапку, поправила короткие русые волосы и, обернувшись к подоспевшему официанту, протянула ему верхнюю одежду, которую тот быстренько унес в раздевалку.

– Смотри! – гордо указал на «поляну» Женька. – Круто, да?

– Ого! – округлила глаза Кира, с замиранием сердца разглядывая любимые блюда: вареную картошку, селедку, даже винегрет сбацали кулинары, не поленились. – Просто невероятно! И как они все это смогли приготовить?

– Я лично им помогал! – довольно хмыкнул Женька. – Мне, как имениннику, разрешили. Садись, Власова, мы тебе оставили единственное свободное место.

– Спасибо на добром слове.

Окинув беглым взглядом собравшихся, Кира тихонько ругнулась – ей определенно сегодня везет! Интересно, вот за каким чертом Женька позвал Беатрикс, ведь знает, что с этой французской спортсменкой отношения у нее не самые теплые?

– Прости, – раздалось над самым ухом, и девушка слегка вздрогнула. Женька виновато смотрел на нее, переминаясь с ноги на ногу. – Знаю, что она бывшая девушка Ренарда, но не пригласить не мог, понимаешь?

– Не бери в голову, – сделала вид, что все в порядке, Кира, – я постараюсь не обращать на нее внимания.

– И за ним… – парень кивнул в сторону мрачного француза, сидящего в самом углу стола и не обращающего внимания ни на что вокруг, – … присмотри. Уж прости, что и сидеть тебе приходится рядом с Беатрикс, но все уже расселись, хотя, можно ведь попросить Франсуа…

– Не нужно, переживем как-нибудь.

Сидеть рядом с ней совсем не хотелось, но пришлось повиноваться настоятельному толчку локтя в спину и пройти к своему месту. Хорошо еще, что Эдвард был вторым соседом по столу, так хоть можно будет отвлечься.

Веселый норвежец постоянно травил какие-то байки, заразительно смеясь при этом. И все, кто хоть немного понимал по-английски, да и все, кто не понимал, больше ухахатывались над самим рассказчиком. С другой же стороны от Власовой было угрюмое нечто, постоянно чем-то недовольное. Оставалось лишь удивляться: как же она вообще согласилась прийти сюда?

А вот еще один гость, расположившийся на другом конце стола, явно не спешил здороваться и вообще, всячески старался избегать какого-либо общения. Ренард. И как за ним присматривать, если он так далеко?

– Кир! Тебе штрафную! – заголосил Эдвард, наливая в небольшую стопку «беленькой», отвлекая от созерцания печального силуэта мужчины.

– И когда ты успел нахвататься наших словечек, Питерс? – изумилась опоздавшая, беря протянутый ей стакан.

– С кем поведешься – с тем и наберешься! – блеснул своими познаниями норвежец, развеселив всю честную компанию.

– От того и наберешься! – смеясь, поправила его Власова, поднимаясь. – Ладно, ребят, давайте поздравим нашего Женьку с днем рождения!

Застолье длилось около трех часов, в течение которых все успели нажраться до поросячьего визга. Лишь избранные, среди которых были Света, Алеш и Франсуа, могли спокойно стоять на своих двоих. Но вот самыми стойкими оказались не русские, нет! Норвежцы! Эдвард вместе со своим товарищем по команде Йоханнесом зажигательно отплясывал на танцполе, выделывая такие кульбиты, от которых весь ресторан аплодировал стоя.