Саранча

Жанна. Но у меня есть какая-то своя жизнь, мама. Я, бывает, куда-то хожу, я не всегда дома. Нужно предупреждать.

Петровичка. Хорошо, в следующий раз предупрежу.

Сейчас Жанна могла бы продолжить препираться, но как, если мама не хочет. А Петровичка проявляет миролюбие, причем в такой манере, которая Жанну страшно нервирует.

Жанна. И зачем тебе такой чемоданище?

Петровичка. Так там мои вещи. Ты опять похудела. Давай поедим? Хочешь, я приготовлю нам обед?

Жанна утверждает, что медицина доказала: женщина в определенный момент своей жизни должна сделать выбор между избыточным весом и морщинами. И она свой выбор сделала. Достает сигарету, закуривает.

Жанна. Я не обедаю.

Петровичка. Только куришь.

Жанна. Да, курю, и курю столько, сколько мне хочется!

Петровичка. Хорошо, кури.

Опять то же самое. Петровичка никак не идет на ссору. Жанна гасит сигарету.

Жанна. И… какие у тебя планы?

Петровичка. Никаких. У меня нет никаких планов. Я совершенно свободна.

Жанна. Я имела в виду, на сколько ты ко мне приехала?

Петровичка. Насколько ты скажешь.

Жанна. А что я могу тебе сказать? Скажи ты, как ты планировала?

Петровичка. Я думала остаться до тех пор, пока тебе не надоест.

Жанна. Мама, ты мне не мешаешь. Оставайся сколько хочешь. Я просто хотела знать. Оставайся на все выходные. Или на неделю, если хочешь…

Петровичка. А-а, только и всего-то…

Жанна. Мама, я именно поэтому и спрашиваю, что ты планировала?

Петровичка. Нет, я ничего не планировала.

Жанна теряет терпение, если вообще можно говорить, что оно у нее когда-нибудь было.

Жанна. С тобой действительно просто невозможно говорить! Я тебя по-человечески спрашиваю, почему бы тебе по-человечески не ответить?

Петровичка. Прошу тебя, не надо сразу кричать.

Жанна. А как мне не кричать, если ты меня нервируешь!

Петровичка. Лучше мне было не приезжать…

Жанна. Нет, лучше бы было предварительно позвонить мне и обо всем договориться.

Петровичка. А что, я тебе чем-то мешаю?

Жанна. Ты мне не мешаешь. Но у меня есть своя жизнь.

Петровичка. Ну, есть и есть. Кто тебе запрещает иметь свою жизнь? Ты занимайся своими делами, я своими, как будто меня и нет здесь.

Жанна вздыхает. Закуривает еще одну сигарету.

Петровичка. Я пойду на кухню, включу бигуди. А ты можешь считать, что меня нет.

Петровичка достает свои старинные электробигуди. Направляется на кухню.

Жанна. Тебе точно ничего не нужно?

Петровичка. Абсолютно ничего, детка. Занимайся своими делами. Договаривайся, уходи, куда надо и с кем надо, а меня как будто здесь и нет.

Жанна. Ну, хорошо.

Жанна сдается. И вот, когда мы думаем, что все уже улеглось, Петровичка все-таки не выдерживает. Выходя, она бросает.

Петровичка. Только я знаю, что у тебя никого нет.

И исчезает из комнаты. Нужно ли как-то особенно подчеркивать, что чувствует Жанна? Что она взбешена, что она еще больше, чем просто взбешена, если такое вообще возможно? Но она решает держать себя в руках. Решает попытаться сохранять контроль над собой, своей жизнью, своим домом. Повторяет сама себе.

Жанна. Яненервничаю, яненервничаю, яненервничаю…!