Саркофаг

— Да уж, пожалуйста, будь так любезен! — возмущенно фыркнул Хулио. — И если тебя не очень затруднит, вынь эту хрень из коммуникатора и выбрось!

Толстяк послушно оголил внутренности коммуникатора, вынул какой-то малюсенький чип и протянул его Хулио. Тот повертел его в руках, после чего положив на камень, мстительно раскрошил его рукояткой пистолета.

— Ну что же нам пора прощаться, — сказал Стилет и поднялся с поваленного дерева, на котором сидел все это время.

— Эй, постойте, а как же быть с нами? — возмутился капитан тороида. — Вы же обещали дать нам противоядие! Неужели вы солгали?

Хулио пожевал губы и, наконец, сказал:

— Вынужден вас разочаровать. Но это был блеф и чистой воды импровизация. Я вколол вам обычную дистиллированную воду для инъекций. Так что живите долго и счастливо!

— Ты знаешь, в это как-то слабо верится после того, как они сдали нам Толстяка со всеми потрохами, — усмехнулся Сенсей.

— Предлагаешь взять их с собой? — удивленно посмотрел на него Стилет.

— А почему бы и нет? Тем более, что все мосты между ними и их хозяевами сожжены, — неожиданно поддержал друга Влад. — Парни помогали нам, как умели, и будет как-то не по-людски скормить их томиноферам.

— Возьмите нас с собой, — опустив голову, попросил капитан. — Мы будем и дальше помогать вам.

— Ну что же идемте, хоть мне все это и не очень нравится! — скомандовал Стилет и двинулся вглубь джунглей.

— Прощай Толстяк! — помахал Хулио томиноферу, которого он приковал цепью прямо к шасси тороида. — Не скажу, что было приятно с тобой общаться, но зла я на тебя не держу, надеюсь, что и ты не в претензии.

Толстяк ничего не ответил на это, лишь молча, проводил взглядом исчезнувший в зарослях отряд Стилета. Претензии у него, безусловно, были. Более того, если бы он мог, то уничтожил бы своих похитителей. Передавил их всех как вредных насекомых.

На текущий момент его волновал один единственный вопрос — как отнесется к факту его похищения отец? Старик слыл гневливым даже среди видавших виды томиноферов. Они прекрасно знали, что если его разозлить, то последствия, как правило, бывают непредсказуемыми и кровавыми. Впрочем, ответа на этот вопрос Толстяку пришлось ждать не очень долго.

Стилет со своим отрядом быстро продвигался в сторону видневшейся в пяти километрах горы. Едва они успели подняться на ее покрытую густым кустарником вершину, как тороид вместе с их пленником внезапно превратился в огненный шар и, разметав вокруг себя лес, в радиусе километра исчез с оглушительным хлопком.

Вслед за этим пришла ударная волна, и окрестные джунгли потряс мощнейший взрыв. Повстанцев бросило на землю, которая еще некоторое время продолжала трястись и вибрировать. Когда же они поднялись и посмотрели назад, то увидели, над тем местом, где они оставили тороид и Толстяка огромный столб черного дыма. Все было уничтожено прямым попаданием какого-то диковинного снаряда пришельцев, а быть может простой тактической ядерной ракетой, некогда созданной людьми.

Глава 16

Германия, концентрационный лагерь Дахау, 1945 год,

где-то вне времени и пространства.

Тоннель, внезапно разверзшийся в тесном кузове грузовика, углубился до расстояния пяти — шести метров и застыл. Константин опасливо заглянул в него через плечо Огюста, сидевшего на мотоцикле. Загадочный проход заканчивался глухим тупиком, дальше пути не было. Стены тоннеля были из какой-то натечной полупрозрачной массы окрашенной электрическими сполохами в бирюзовый цвет.

В этот момент Огюст повернул голову назад и Константин с перепугу, чуть было не заорал благим матом. Спустя мгновение он понял, что француз нацепил на себя очки с темными стеклами, для того чтобы защитить глаза от невыносимо яркого, слепящего света шаровой молнии, которая вращалась впереди него.

— Начинай толкать мотоцикл прямо в тоннель! — прокричал Огюст. — Боюсь, аккумуляторы вот-вот сдохнут, и тогда придется срочно включать двигатель!

Константин послушно уперся в основание заднего седла «ВМV» обеими руками и покатил мотоцикл в темнеющий перед ним проход. При этом он не уставал удивляться тому, что логически этот ход проходил на высоте двух метров прямо по лагерному двору, хотя его там не было и в помине.

— Не так быстро! — осадил его Огюст. — Я не успеваю пилить!

— Чего пилить? — не понял Константин и озадаченно поднял голову.

— Время, мой друг, время! Мы с тобой пилим или плавим, как тебе больше нравится, пространственно — временной континуум! — торжествующе расхохотался Огюст. — Не знаю где фрицы взяли идею создания этого аппарата, но она до смешного проста, как и все гениальное!

За время этого разговора «пила времени» удлинила временной тоннель еще метров на шесть.

— А какая скорость у аппарата? — спросил Константин.