Саркофаг

Луна щедро заливала двор призрачным, не дающим теней светом, да так, что, не особо напрягая зрение, можно было рассмотреть даже отдельные травинки. А метрах в двадцати от крыльца, по-хозяйски твердо попирая ногами землю, высилась внушающая непроизвольный трепет массивная фигура, наглухо закутанная в поблескивающий антрацитом плащ с остроконечным капюшоном.

Когда выскочившие из дома люди выстроились неровной шеренгой напротив пришельца, звенящую от напряжения тишину грубо сломал болезненно бьющий по барабанным перепонкам насмешливый бас:

– Не многовато ли вас, смертные, на меня одного?.. Впрочем, – уже серьезно продолжил темный, – этой ночью у вас есть уникальный шанс не создавать себе лишних проблем. Просто отдайте принадлежащее мне и уходите… Пока я сыт.

После небольшой паузы ему также тяжело, заставляя в резонанс вибрировать остатки стекол в окнах, ответил Роман:

– А с чего ты решил, что здесь находится что-то твое?

Озадаченный подобной наглостью великан переступил с ноги на ногу, но, следуя каким-то своим внутренним мотивам, вместо ожидаемых попыток силового давления, продолжил странные переговоры:

– Вот этот замечательный плащик, – великан демонстративно выставил вперед будто облитую черной тканью руку, – почитай, двадцать лет дожидавшийся здесь, носил тот, кто передал мне свою силу. Но, кроме одежды, где-то здесь еще завалялись бесхозные врата. И сдается, кое-кто из присутствующих попытался ими сдуру воспользоваться. Так вот, последний раз предлагаю: верните их и убирайтесь с глаз долой. А то ведь мое терпение не бесконечно. – Неожиданно вампир неуловимым для глаза движением покрыл половину расстояния до людей, откинул капюшон и, злобно ощерившись, свирепо зарычал.

Ураганный порыв, порожденный обманчиво легким движением его ладони, сбил с ног всех, кроме хоть и с трудом, но все же удержавшегося на ногах Романа. Пока тут же вскочившие спецназовцы хватались за оружие, больно ударившаяся коленом Ольга с громким проклятием вскинула взгляд на вурдалака и обмерла, замолчав на полуслове. Побелев, она зажмурилась, не веря собственным глазам, а когда открыла их снова, то сначала одними губами прошептала, а потом не своим голосом закричала: «Се-е-ергей!!!»

Похоже, вампир был поражен не меньше остальных, когда заливающаяся слезами женщина кинулась к нему и повисла на шее. Небрежно избавившись от объятий, он ухватил ее стальными пальцами за горло, с холодным любопытством всматриваясь в лицо и пытаясь узнать. А когда вспомнил, то вполне искренне изумился:

– Надо же, никогда бы не подумал, что ты уцелела. И за каким же дьяволом тебя сюда принесло?

За посиневшую от удушья, с хрипом хватающую широко открытым ртом воздух Ольгу ответил вплотную подскочивший к упырю Роман:

– За тобой, тварь! Отпусти мать, иначе прямо сейчас сверну тебе шею!!!

– Надо же. – Вампир чуть ослабил хватку, давая Ольге возможность вздохнуть, и впился полыхнувшими темным пламенем глазами в судорожно стиснувшего кулаки парня. – Какая пастораль! Все семейство в сборе, – и гнусно ухмыльнулся, обнажая белоснежные клыки. – Вот оно и решилось само собой. Беги, тащи быстрее сюда саркофаг… сынок… Или я сверну ей шею.

Роман в ужасе отшатнулся, хватаясь за голову, а напружиненный, давно подбирающий подходящий для атаки момент Олег изумленно переглянулся с Алексеем и, несмотря на драматичность момента, присвистнул от неожиданности:

– Ну, ничего себе поворотик сюжета… – Он повернулся к священнику, краем глаза продолжая контролировать обстановку. – И что теперь делать?

Тот, машинально отряхивая приставший к брюкам мусор, раздраженно отмахнулся:

– Пока не лезь… Жди…

Тем временем пришедший в себя Роман, испепеляя взглядом как ни в чем не бывало продолжавшего медленно сжимать Ольге горло вампира, сначала попятился, а затем, резко развернувшись, кинулся в стоявшую по соседству с домом церковь. Через минуту он ступил на крыльцо, держа над собой на трясущихся от нечеловеческого напряжения руках громадину артефакта, окутанную плотным сизым облаком, из которого с электрическим треском били золотистые молнии.

– Ну, вот и конец представлению, – с заметным облегчением довольно пророкотал упырь и, пользуясь тем, что его противники отвлеклись, ошарашенные фантасмагоричностью наблюдаемой картины, неторопливо погрузил клыки в шею бьющейся в конвульсиях жертвы.

От жуткого, исполненного безнадежного отчаяния воя Романа содрогнулись стены церкви, а с колыхнувшихся верхушек ближайших деревьев взвилась в воздух перепуганно каркающая стая воронья. Рухнув на одно колено, он с размаху обрушил всю массу саркофага за спину, разнося в щепки двери притвора. А когда махина артефакта с грохотом и хрустом встающих на дыбы половых досок кувырнулась обратно в церковь, прыгнул на черного исполина.