Саркома

остепениться? Ведешь себя, как мартовский кот. Высоко взлетел и отдался плотским искушениям

и прихотям.

— С чего взяла? Это плод твоих фантазий. Рита не драматизируй, ты у меня единственная и

неповторимая…

— Этот банальный комплимент я слышу не в первый раз, придумай что-нибудь новее. Я узнала,

что тебя избил Коваль, Остановил машину на дороге и избил. Приревновал к своей жене Ларисе.

Так или нет?

Слипчук сделал паузу, размышляя: «Кто бы мог слить информацию, ведь во время инцидента нас

было четверо, двое водителей, я и Калач. Федору я велел держать язык за зубами и он не

проговорился. Значит, сам майор или его водитель распустили слух. Но зачем это надо Калачу?

Чтобы скомпрометировать меня и показать, какой он крепкий орешек. Мол, постоял за честь

своей жены, не побоялся поднять руку на секретаря райкома партии. Гордыня, тщеславие. А того, дуралей, не поймет, что последствия для него будут тяжелыми. Я ему это унижение и зверское

избиение не прощу. Полетит с должности к чертовой матери».

— Да или нет? — повторила Маргарита Евгеньевна и, не дождавшись ответа, продолжила. —

Нечего возразить, значит, да. Молва не обманула. Вот до чего довели твои романы с чужими

женами. Неужели тебе недостаточно моей любви и нежности?

— Нет у меня на стороне никаких романов. Это клевета, сплетни злопыхателей и завистников, —

возразил он.

— Захотелось молодого знойного тела, горячей крови, разнообразия для остроты ощущений. За

все, в том числе и за прелюбодеяния, платить надо.

— Рита, не накручивай, мне и без того не по себе. Тяжело и муторно.

— В поселке ползут слухи, что тебя искалечил Калач, приревновал к Ларисе Юрьевне?

— Чушь собачья.

— Я тебя изучила, ты всегда так отвечаешь, когда правда колит глаза. Неизвестно, как бы повел

себя, если бы ко мне кто-то подбил клинья? — вздохнула Маргарита. — В каждом мужчине, как

впрочем и в женщине, таится первобытное, дикое чувство ревности. Надо держать ее на цепи.

— Во всяком случае, я бы не стал распускать руки. Наказал бы соперника по партийной линии,

завел бы персональное дело.

— У Калача таких полномочий нет, он и сорвался.

—Рита, я тебя не узнаю. Ты что же его оправдываешь? — оторвал Слипчук голову от подушки.

— Не оправдываю, но все же он постоял за честь своей жены, а это приятно каждой женщине.

Прежде за любимых, как Пушкин, стрелялись на дуэлях.

— За какую честь? Если бы я с Ларисой переспал, тогда другое дело, а то ведь и близко этого не

было, — искренне возмутился Александр Петрович.

—Похоже, ты очень огорчен, что не было?

— Не веришь?

—Значит, так тепло и нежно Лариса, а почему не официально Лариса Юрьевна?

— Не придирайся к словам.

—Ладно, сейчас не та ситуация, когда надо выяснять отношения. Поправишься, встанешь на ноги, тогда и поговорим, — снисходительно сказала она.

—Да, душевно поговорим, — согласился он.

— Александр, как ты себя чувствуешь? — Слипчук уловил в голосе жены нотки жалости и

сострадания. Маргарита положила теплую ладонь на кисть его левой руки.

— Терпимо, сносно. Видишь, даже улыбаюсь, не утратил чувства юмора, — он изобразил на лице

нечто похожее на вымученную улыбку.

— Я боюсь, что не случилось заражение, не развилась гангрена и обошлось без ампутации ноги

или руки. Потребуй, чтобы тебя вертолетом отправили в Симферополь в спецбольницу для

лечения совпартработников

— У страха глаза велики, — напомнил Слипчук поговорку. — Откуда этой гангрене взяться. Я

уверен, все будет хорошо

— Если тебя избил Калач, то я прокляну его и весь его род, — решительно с лихорадочным

блеском глаз заявила Маргарита.

— Не смеши. У тебя, что такие сказочные способности?

— Не у меня, а у бабки Аграфены. Она обладает черной магией. Умеет наслать проклятие, порчу, сглаз. Знает особый ритуал погребения для тех, кто пока еще живой.

— Так эту Аграфену следует привлечь к уголовной ответственности. Как ее фамилия, где живет?

— заметно взбодрился Александр Петрович. — Ты же понимаешь, что эти разного пошиба

шарлатаны, религиозные сектанты, фанатики подрывают устои нашего государства, сеют смуту и

панику в обществе. Поди, не забыла, что религия опиум для народа?

— Не забыла. Успокойся, Аграфена наводит порчу на подлых людей, а праведников не трогает.

После ее магических ритуалов и заклинаний, одни погибают в ДТП, сгорают на пожарах, тонут в

воде, другие умирают от неизлечимых болезней, третьи — сами лезут в петлю, принимают яд. Ее

руками Господь очищает землю, общество от скверны.

— Не знал, что ты такая суеверная, мнительная, — удивился он. — Может и на меня кто-то наслал

порчу посредством нападения?

— Александр, не шути так, не притягивай к себе негатив, большую беду, — строго предостерегла

жена. — Ты ведь далеко не праведник, грехи в церкви не замаливаешь, поэтому твоя аура очень

тонка и уязвима.

— Мистика, чертовщина, — усмехнулся супруг. — Не смеши людей, а то ведь решат, что жена

второго секретаря свихнулась, навострила лыжи в монастырь. И от Аграфены и других аферистов

и шизофреников держись подальше.

— Она действительно обладает магией, передалось ей по наследству. Уже нескольких человек

спровадила на тот свет.