Сарматские хроники-2. Спецназ поневоле

Незнакомец пару мгновений пристально разглядывал молодую женщину, потом склонил голову набок и прищурился. Губы его тронута еле заметная улыбка. Аглая, не разделяя его веселья, сохраняла серьёзную мину, красноречиво не убирая руку с рукояти сабли. Неплохо было бы, конечно, поздороваться, но, насколько она помнила, во все времена это первым делал мужчина.

Византиец тоже, по-видимому, был знаком с правилами этикета. Улыбка его стала шире, и он приветливо сказал несколько слов на своём наречии. Аглая скособочила радостную физиономию и пожала плечами.

– Понимала бы я ещё по-вашему… , – процедила она с досадой, пытаясь припомнить занятия по латыни на первом курсе института и кое-какие фразы из местного диалекта.

На лице мужчины отразилось недоумение, быстро сменившееся, впрочем, лукавым прищуром.

– Зато я по-вашему не только понимаю, но и говорю, – кивнув, произнёс он на вполне сносном русском, разве что с небольшим акцентом.

Сюрприз! Аглая уставилась на византийца, с интересом ожидая продолжения.

– Что ж, добрый день, красавица! Не ожидал я встретить в этих краях столь привлекательную молодую особу. Да ещё в одиночестве, в лесу…

Опа! Зубы заговаривает! Аглая напряглась так, что костяшки пальцев, сжимающих рукоять оружия, побелели.

– И тебе день добрый, славный господин! Рада видеть! Что одна прогуливаюсь – так места у нас здесь тихие, спокойные. А ты, вижу, человек благородный, вряд ли женщину обидишь. Чего ж бояться?…

Мужчина усмехнулся.

– Верно мыслишь, не обижу! Только уж и ты не заруби ненароком, – он кивком головы показал на клинок, в который вцепилась Аглая.

Та нахмурилась: один-один! Незнакомец, похоже, привычен к словесному «пинг-понгу». Нужно держать ухо востро!…

Византиец между тем спешился и сделал пару шагов в сторону Аглаи, выставив перед собой пустые ладони.

– Не вооружён. Не обижу. Намерения добрые… Марк Ласкарис16, – он склонился в лёгком поклоне, приложив руку к груди.

– Аглая Люпус17, – чопорно представилась она, в последний момент вспомнив нужное слово.

– Люпус??? Древний род, наверное…

Ей показалось, или в глазах Марка промелькнула лёгкая насмешка?

– Невероятно древний! – с жаром подтвердила женщина, пристально рассматривая нового знакомого.

Что-то не давало ей покоя, но, разволновавшись, она никак не могла сосредоточиться. Высок, широкоплеч, чёрные кудри подстрижены по местной моде, карие глаза в обрамлении тёмных ресниц, ямочка на подбородке, заметная даже несмотря на небольшую аккуратную бородку… СТОП! Аглая, не сдержавшись, вытаращилась на византийца – почти точную копию погибшего парня с камары. Разве что этот постарше…

– Мы знакомы? – с интересом спросил Марк, от которого не ускользнула перемена в лице собеседницы.

– Да так… Скорее нет… , – окончательно растерялась та.

В этот момент луч солнца упал на грудь византийца, отразившись в крупном медальоне, висевшем поверх тёмно-лилового хитона. Аглая остолбенела – так и есть: солнце пополам с полумесяцем в окружении золотых вензелей! Погибший юноша совершенно точно приходился Марку родственником…

Переведя дух, она стала лихорадочно соображать, как можно использовать полученные сведения, и вообще – хорошо это или плохо.

– А куда сейчас направляется благородная Аглая Люпус? – прервал её размышления византиец.

– Домой…

– О, так нам по пути! – обрадованно-настойчиво воскликнул новый знакомый, сделав знак рукой остальным всадникам. – Значит, поедем вместе! Вы позволите?

Подсадив Аглаю в седло, он сам легко взлетел на своего скакуна вороной масти и через пару секунд поравнялся с ней. Процессия шагом двинулась по лесной тропе в сторону побережья.

– Ну, и как дела наши здесь? – задал неопределённый вопрос Марк Ласкарис после непродолжительного молчания.

– Хорошо. Всё в порядке… , – так же неопределённо отозвалась Аглая, силясь понять – о чём её, собственно, спрашивают?

– Вы, я вижу, девица знатных, благородных кровей, – спутник кивнул на старинный золотой браслет и богато украшенные ножны сабли. – И я хочу с Вами посекретничать!

(«Только этого и не хватало! Но за девицу – спасибо!»).

Вслух она, разумеется, ничего не сказала, но, приняв важный вид, благосклонно кивнула.

– Ходят слухи, что появились в этих местах чужаки, – невозмутимо продолжил Марк, глядя вперёд. – Года три, как появились. Живут, ведут себя, вроде, тихо да разумно… А по всему выходит, будто скифы то последние, да ещё и воины-волки, волкодлаки… Но я думаю – сказки! Откуда бы им взяться, волкодлакам…

Аглая судорожно сглотнула, вцепившись в повод гнедого и изо всех сил стараясь не выдать паники. «Скифами» греки и византийцы величали абсолютно всех кочевников, проживавших на северном побережье Чёрного моря, но не это главное. Мало того, что их, похоже, «рассекретили», так ещё и несправедливо оклеветали: насколько ей было известно, волкодлаками заморские жители называли оборотней18… Так и не взглянув на неё, византиец тихо и вкрадчиво продолжил: