– Сергей Петрович, ну вы уже, кажется, поняли, что я не очень серьёзный человек. Мне не надо особо верить. Просто мне кажется логичной ваша эта вот идея. Ну всё, меня теперь точно отправят за штат. Наговорил. И… и я вот сейчас немного приду в себя… Сергей Петрович, всё, что я вам сказал, относится только к моим личным предположениям, а не к распорядку нашего Комбината. Прошу понять меня правильно.
– Отец Павел, спасибо. Я вас понял.
– Да не за что. Если мы ещё увидимся, я буду рад.
– Я не знаю. Но, по крайней мере, я не буду подавать прошение о прекращении вашего духовного окормления.
– Ну… спасибо. Если смогу быть чем-то вам полезен, то буду рад. А вы не хотите просто поспать? А я бы побыл тут, рядом с вами?
– Да, хотел бы. Это вы очень хорошо придумали. Пожалуй, это лучшее, что тут было за всё это время со мной.
– Ну, ложитесь. А я тут, на стуле, посижу.
– Спасибо вам, отец Павел.
– Да не за что. Давайте, ложитесь. Спите. Вам надо поспать.
Серёжа вытягивается на своём ортопедическом матрасе, закидывает руки за голову и постепенно засыпает. Отец Павел, убедившись, что Серёжа уснул, уходит.
Серёжа выходит на прогулку в сопровождении одного из охранников. Серёжа спокойно вступает в Красную зону, оборачивается, смотрит на Сашу, ничего не говорит, выражение его лица не меняется. Серёжа идёт дальше, на прогулку.
Серёжа выходит на прогулку в сопровождении одного из охранников. Серёжа спокойно вступает в Красную зону, не оборачивается, просто проходит по Красной зоне, выражение его лица не меняется. Серёжа идёт дальше, на прогулку.
Серёжа выходит на прогулку в сопровождении одного из охранников. Серёжа спокойно вступает в Красную зону, не оборачивается, просто проходит по Красной зоне, выражение его лица не меняется. Серёжа идёт дальше, на прогулку.
Серёжа на прогулке. Уже конец зимы. Серёжа сидит на своей обычной скамейке, смотрит на московскую жизнь. Температура где-то около нуля. Приятно, нет снега, не особо холодно. По улице идут люди, наслаждающиеся довольно приятной, по московским меркам, погодой. К перекрёстку подъезжает синий автобус, долго ждёт у светофора, потом медленно начинает движение, неуклюже поворачивает на улицу вдоль стены Комбината и уезжает куда-то туда, в пространство, про которое Серёжа уже мало что понимает.
Серёжа сидит у себя в камере/номере за столом. На столе – бутылка виски
Вялые комментарии.
Чтоб ты сдох, педофильское чмошище.
Хорошо, что тебя теперь все забыли.
Это прикольно – тебя теперь все забыли, и тебя убьют. Не вышло из тебя супергероя, ну, так тебе и надо!
Я всегда вас поддерживала и сейчас поддерживаю. Вы ни в чём не виноваты.
Все студенты вас любят и поддерживают. Держитесь, пожалуйста.
Да кому ты теперь интересен, уёбок.
И эти вялые комментарии быстро иссякают.
В фейсбуке у него осталось 3000 подписчиков, в инстаграме – 2500.
Серёжа на прогулке. Уже почти совсем конец зимы и начало весны. Серёжа сидит на своей обычной скамейке, смотрит на московскую жизнь. Температура где-то около пяти. Приятно, нет снега, не особо холодно. По улице идут люди, наслаждающиеся довольно приятной, по московским меркам этого времени, погодой. К перекрёстку подъезжает синий автобус, долго ждёт у светофора, потом медленно начинает движение, неуклюже поворачивает на улицу вдоль стены Комбината и уезжает куда-то туда, в пространство, про которое Серёжа уже мало что понимает.
Мы видим Свету, выходящую из такси в своём дворе. Света очень изящно вылезает из машины, водитель помогает ей достать из багажника два чемодана. Света говорит: «Спасибо», водитель говорит: «Вам спасибо», Света, сгорбив свою красивую фигуру, бредёт со своими чемоданами к своему подъезду, садится на лавочку около подъезда, достаёт из сумки на плече бутылку виски, отхлёбывает, откидывается на спинку удобной скамейки. Ещё отхлёбывает. Снова откидывается. И долго, неподвижно, бесконечно смотрит в одну точку.