Саша, Саня, Шура

Парень, не опознав цитату, пожал плечами и ушел. А Саша остался стоять у края, наблюдая за кувыркающимся сыном. Вот Саня бы точно сейчас скакала на этом батуте вместе с Шуркой. И делала бы сальто какое-нибудь – с нее станется.

Саня. Саня… Саня-Саня-Саня. Санечка. Что мне с тобой делать? Без тебя-то не получается.

***

 - Пап, - сын демонстрирует стабильно хорошее настроение и прекрасный аппетит.  И сейчас за обе щеки уплетает блин с курицей и сыром.  – Пап, а ты с Саней поженишься?

Чудом Александру удалось не подавиться. И вообще сохранить невозмутимое выражение лица. Шурка был увлечен блином, но, так и не дождавшись ответа, оторвался от еды и уставился на отца  такими же серыми глазами. А ответа у Александра не было. Поэтому он спросил.

- А ты этого хочешь?

- Конечно! – как  о чем-то само собой разумеющемся ответил сын.  – Мы б с ней тогда и на каток, и на батут, и на картинг. – А потом  у Шурки проснулось сострадание к отцу и он, усмирив свои эгоистичные интересы, добавил: - И ты будешь не один. А то у мамы есть дядя Азрет, а у тебя никого.

Сын, даже не поняв, что сказал, снова вернулся к блину. А Саша… А Саша не узнал ничего нового. Кроме, разве что, имени. 

- Тебе он нравится – дядя Азрет? – спросил осторожно, пряча выражение лица за кружкой чая.

- Он хороший, - промычал сын сквозь блин, несмотря на неоднократные замечания не говорить с полным ртом. – Добрый. И смеется часто. Он мне последний плейстейшн купил,  - у Саши возникли некоторые сомнения, на чьи деньги был куплен этот плейстейшн, но он промолчал. – Только он тоже не любит хоккей, - в заключение своего вердикта сын горестно вздохнул.

- Это хорошо, - неопределённо отозвался Саша.  И торопливо пояснил: – Хорошо, что у тебя с ним отношения хорошие.

- Хорошие,  - подтвердил сын. – А с Саней – еще лучше!

Фирменное Оболенское упрямство. Во всей красе.

***

- Ну что скажешь, царица баланса и королева финансов?

- Я много чего могу сказать, - Вера Павловна неторопливо разгладила на бедрах юбку.  – Только ты мне наперед скажи – зачем тебе деньги нужны. А я уж тогда подумаю, дам тебе или нет.

- Дашь или нет? – Саша выгнул бровь. – Мои же деньги – и не дашь?

 - Ты, Александр Николаич, бровь на меня не супь, - и не повела своей густой бровью Вера Павловна.  – Сколько лет мы с тобой вместе? Десять?

- Вроде того. Нет, даже больше.

- Я же тебя и твои дела знаю, как облупленного. И ты мне, Сашка, как сын.

- Хренассе – сын! Мне скоро тридцать шесть будет!

- А мне в сентябре сколько шарахнуло - помнишь? – хмыкнула Вера Павловна. – Не было бы у меня такой строгой маменьки, то вполне могла бы такого мальчишку себе заиметь в сыночках.

Саша не выдержал и расхохотался.

- Вера Пална, только ты меня можешь мальчишкой называть.

- Имею право! – Вера снова подняла излюбленным жестом указательный палец – в этот раз черно-золотой.  – Поэтому как на духу говори – зачем деньги. На всякую ерунду – не дам!

Его бухгалтер стерегла финансы фирмы как дракон – золото. Но это был достойный доверия человек безупречной честности.

- Дом хочу купить, - маскируя неловкость под равнодушие, ответил Александр.

- Зачем тебе дом? – ахнула Вера Павловна.

А вот если б он знал – зачем. В последнее время Саша говорил, действовал, принимал решения, руководствуясь мотивами, которые уходили корнями куда-то… куда-то туда, куда он боялся, не мог или не хотел заглядывать. Он поступал так, как необходимо – в этом была внутренняя уверенность. Но зачем и почему это необходимо – не понимал. И разбираться с этим непониманием пока не торопился.

- Сашенька… - ласково вдруг пропела  Вера Павловна. – Ты, никак, девку себе нашел?

- Чего сразу девку? – почему-то стал отпираться Александр. Сказав себе, что его формулировка не устраивает. Впрочем, «девка» Веры звучала совсем иначе, чем у Иры. Кажется, эти две женщины даже разный смысл в это слово вкладывали. У Иры – презрительный. А у Веры – просто обозначение молодой женщины – немного снисходительное с высоты Вериных «пятьдесят плюс».

- С того! – рассмеялась Вера. – А я-то, дура слепая, сразу не сообразила. Девки в фирме все с ума сходят, а я все самая последняя… - Вера даже хлопнула себя с досады по монументальным бедрам.

- Кто с ума сходит? – осторожно спросил Александр.

- Вся немногочисленная женская часть коллектива!  - снова рассмеялась Вера.  – Ах, у Александра Николаевича новые джинсы, вы видели, ВераПална?  Ой, шеф постригся, ему идет! А какой у него красный лонглслив  классный,  да? Тьфу, что за слово такое – лонгслив? Кофта, что ли?

- Не знаю, - оторопело ответил Саша. – Чего, вот прямо так и обсуждают?

- Святая простота! – уже захохотала Вера. – Помощница моя, Томка, уже и в блондинку выкрасилась, и стрижку новую сделала, и штаны в облипку купила  - чтобы жопу во всей красе показывать.

- Зачем? – поперхнулся Саша.