Саша, Володя, Борис... История убийства

17 июня 2006 года в бою с российскими военными убит президент Ичкерии Садулаев. Три недели спустя при взрыве автомобиля с боеприпасами погиб лидер террористического крыла Шамиль Басаев. Лидеры боевиков избрали президентом полевого командира Доку Умарова, откровенного ваххабита. Ахмед Закаев заявил о полном разрыве с Умаровым и начал создавать “правительство в изгнании”.

РАСКОЛ СРЕДИ ЧЕЧЕНЦЕВ вылился в яростную полемику, за которой интересующиеся могли следить по материалом Интернета. Закаевский сайт “Чечен-пресс” проповедовал современное демократическое государственное устройство независимой Ичкерии по типу Турции. Его главный противник Мовлади Удугов, скрывавшийся в одной из ближневосточных стран, на своем сайте “Кавказ-центр” продвигал суровую, архаичную модель радикального ислама, в котором джихад занял место идеи национальной независимости.

“Чечен-пресс” стал трибуной и для Саши Литвиненко, который вел там регулярную колонку. За пару лет он опубликовал около сотни пафосных статей с заголовками типа “Мафия и ФСБ — близнецы-братья” или “Гонители Трепашкина будут сидеть на скамье подсудимых”. Дело было не только в том, что независимых от Кремля интернет-ресурсов было мало, а Ахмед предоставлял Саше столько места, сколько тот хотел. Саша воспринимал чеченскую трагедию очень близко к сердцу и в последнее время все чаще стал говорить об ужасах, которые там натворила Россия. Как русский и как бывший фээсбэшник он чувствовал персональную вину за Чечню. Немалое влияние оказала на него и дружба с семьей Закаева, особенно с его маленькими внуками, с которыми он много возился и обучал русскому языку.

— Ты только представь, — говорил он мне, — к Ахмеду гости пришли, чеченская семья с детьми, и когда им сказали, что я — русский, они заревели и разбежались по углам. Мы для них как немцы для евреев. Когда кончится война, я буду единственным русским, которого чеченцы смогут назвать другом, а Ахмед — единственным чеченцем, кто с нами еще будет разговаривать.

И, усмехнувшись, добавил:

— Вот мы с ним и подпишем мир и будем вместе судить Путина.

Перечитывая впоследствии Сашины статьи на “Чечен-пресс”, я вспомнил слова Бориса, что все, произошедшее с нами — мыльная опера, в которой стреляют по-настоящему. Следуя законам этого жанра, Саша не упускал ни одной возможности песонально уколоть обидчивого российского президента. Последним из таких уколов стала статья “Кремлевский Чикатило”, опубликованная за четыре месяца до отравления.

Материал был посвящен эпизоду, который случился 28 июня 2006 года, когда Путин, прогуливаясь по территории Кремля, заметил в толпе туристов мальчика лет пяти. Президент присел на корточки и спросил, как его зовут. Мальчик был явно смущен, однако ответил: «Никита». После этого Путин немного потормошил мальчонку в руках, а затем неожиданно задрал на нем футболку и… поцеловал в живот. Затем встал, погладил ребенка по голове и удалился, рассекая толпу изумленных туристов. Этот эпизод был запечатлен телекамерами и в тот же вечер разошелся по миру, вызвав бесчисленные спекуляции на тему, не отражает ли сей странный порыв нездоровые сексуальные склонности Путина.

— Боже мой, что вы делаете, господин президент? — съязвил ведущий американского канала “Эн-Би-Си”, комментируя репортаж из Москвы. — У нас в бойскаутском лагере вожатый такое совершил, так ему запретили приближаться к детским учреждениям ближе чем на пятьсот футов!

В Сашиной статье, посвященной президентскому поцелую, утверждалось, что о педофильских склонностях Путина давно шел слушок среди личного состава, и именно поэтому в 1979 году, после окончания Высшей школы КГБ, его не взяли в центральный аппарат разведки, а отправили в Ленинградское УКГБ на нижестоящую должность.

Саша был убежден, что Путин лично читает его статьи. Я в этом сильно сомневался. Признаюсь, что статью по Чикатило я тогда даже не прочел и сделал это только после его смерти, когда услышал от сыщика Скотланд-Ярда, что Сашины персональные нападки на Путина рассматриваются как один из возможных мотивов убийства.