Саша, Володя, Борис...

Пока Борис ездил по свету в поисках инвестора, его партнер Бадри Патаркацишвили собирал деньги в России. Он продал все мелкие ресурсы логовазовского портфеля и влез в долги, заложив автомобильный бизнес и всю недвижимость. Так они наскребли необходимую сумму. 15 декабря 1995 года Борис и Бадри стали нефтяными магнатами — “Сибнефть” с ее положительным сальдо и безбрежными перспективами экспорта энергоресурсов перешла под их контроль. Теперь у них в руках была непробиваемая комбинация: нефть — этот вечный источник денег, и телевидение — рычаг политического влияния.

Как-то в Клубе, вскоре после аукциона по “Сибнефти”, Борис представил мне застенчивого, склонного к полноте розовощекого парня лет тридцати, который носил джинсы и свитер и ездил на мотоцикле.

— Познакомься, Рома Абрамович, наш новый управляющий по нефтяной отрасли. Он очень интересуется благотворительностью и, думаю, его следует ввести в правление твоего фонда.

Борис имел в виду мой новый проект, “Российское общество науки и образования”, которое я в то время пытался организовать при финансовой поддержке начинающих олигархов.

Я тут же произнес пламенную речь о “Позолоченном веке” и роли “баронов-разбойников” в истории американской благотворительности. Рома вежливо слушал, потупив глаза, и застенчиво улыбался в ответ на рассуждения Бориса о том, что России нужны такие молодые люди, как он, чтобы “сделать ее нормальной страной”.

— Ну, что ты думаешь? Замечательный парень, побольше бы таких! — воскликнул Борис, когда Рома ушел, так и не произнеся ни слова.

Впоследствии Борису пришлось горько пожалеть о том, что он взял Рому в дело: шесть лет спустя, вытеснив Бориса и Бадри из “Сибнефти” и ОРТ, этот застенчивый молодой человек станет следующим “серым кардиналом” Кремля и богатейшим человеком России.

^{Джордж Сорос в Давосе. (AP Images/Alessandro della Valle)}

^{“Россия скатывается в черную дыру…”}

^{Анатолий Чубайс.}

^{“Передо мной стоял выбор между коммунистами и грабительским капитализмом. Я выбрал грабительский капитализм”.}

Глава 5. Давосский пакт

В октябре 1995 года при взрыве фугаса серьезно ранен главнокомандующий российских войск в Чечне Анатолий Романов, один из немногих военных, выступавших за мирные переговоры с чеченцами. Так закончился мораторий на военные действия, о котором договорились после Буденновска. В Москве усилилось влияние “Партии войны” — высокопоставленных силовиков, недовольных попытками Ельцина добиться урегулирования в Чечне.

9 января 1996 года группа боевиков под предводительством полевого командира Салмана Радуева атаковала дагестанский город Кизляр, недалеко от чечено-российской границы. Взяв в заложники 160 человек, отряд направился в сторону Чечни, но был окружен российскими войсками в приграничной деревне Первомайское. В окопах вместе с солдатами оказалась группа сотрудников ФСБ, а среди них — майор Литвиненко. После недельной осады и нескольких безуспешных попыток взять деревню российское командование заявило, что “заложников больше не осталось”, и подвергло Первомайское артиллерийскому обстрелу, при котором погибло много заложников и несколько боевиков. На следующее утро Радуев и его люди прорвались через окружение и ушли в Чечню, захватив двадцать заложников.

Владимир Гусинский, по прозвищу “Гусь”, ответил на телефонный звонок в своем гостиничном номере. Услышав голос в трубке, он чуть не потерял дар речи. Звонил его заклятый враг, Борис Березовский. Оба прибыли в Давос на Всемирный экономический форум 1996 года.

— Володя, кто старое помянет, тому глаз вон. Не кажется ли тебе, что нам следует встретиться и поговорить? — спросил Борис.