Саша, Володя, Борис...

Через три часа проект договора был готов. Это был документ-айсберг, значение которого состояло не только в том, что в нем было написано, но и в том, о чем умалчивалось. В возвышенных фразах он провозглашал мир между двумя народами, враждовавшими несколько столетий, и отказ от применения силы в будущем. Он открывал дорогу дальнейшим практическим соглашениям. Но вопрос о независимости Чечни или ее статуса в составе Российской Федерации — то, из-за чего, собственно, и велась война, в договоре вообще не затрагивался. Это был компромисс, достигнутый с оглядкой на радикалов с обеих сторон. И хотя переговорщики, покидая дачу Бориса, чувствовали, что сделали максимум возможного, их работа взошла семенами новых раздоров в обоих лагерях: в стенах Кремля и в горах Кавказа.

28 АПРЕЛЯ 1997 года, около 7 часов вечера, на вокзале в Пятигорске взрывом бомбы были убиты двое и ранены более сорока человек. Подписание Мирного договора опять оказалось под угрозой срыва.

Министр внутренних дел Куликов тут же обвинил во взрыве чеченских террористов и сообщил об аресте двух чеченок — участниц рейда на Первомайское, которые якобы признались, что заложили бомбу.

— Теперь все могут убедиться в том, что партия войны на самом деле находится не в Москве, а в Грозном, — объявил Куликов по телевизору и призвал “совершить превентивные удары по базам боевиков”.

Но когда спустя два дня Рыбкин с Борисом прилетели в Грозный, Закаев им объяснил, что одна из двух террористок, названных Куликовым, жива и здорова, и спокойно живет в городе. Другая погибла еще год назад. А тех двух женщин, которые будто бы признались в теракте, арестовали до взрыва, а не после него.

Рыбкин тут же обрушился на Куликова в прямом эфире, воспользовавшись услугами всегда находившейся рядом группы ОРТ:

— Многие и в Чечне, и в России хотят разрушить хрупкий мир, но мы этого не допустим… независимо от того, какой величины звезды у них на погонах.

“А потом произошла ужасная вещь, — рассказывал мне Закаев, даже спустя много лет кипевший от возмущения. — Этот идиот, Салман Радуев, взял на себя ответственность за взрыв на вокзале. Он хотел любыми способами напомнить о себе.

Мы знали наверняка, что он не имел к этому никакого отношения. Масхадов был взбешен. Он приказал арестовать Радуева за ложные заявления, но мы не могли его достать. Так наша собственная партия войны подыгрывала “партии войны” в Москве. А я тогда понял, что русские готовы устраивать теракты против своих же собственных граждан, лишь бы обвинить нас в этом”.

Через два года после этих событий прогремели взрывы домов в Москве.

^{Березовский в Чечне}

^{“Мыльная опера, в которой стреляют по-настоящему”}

Часть IV Смутное время

Глава 8. Борьба на взаимное уничтожение

Москва, 12 мая 1997 года

ДОГОВОР

О мире и принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой Ичкерия

Высокие договаривающиеся стороны, желая прекратить многовековое противостояние, стремясь установить прочные, равноправные, взаимовыгодные отношения, договорились:

1. Навсегда отказаться от применения и угрозы применения силы при решении любых спорных вопросов.

2. Строить свои отношения в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права.

3. Договор является основой для заключения дальнейших договоров и соглашений по всему комплексу взаимоотношений.

4. Договор составлен в двух экземплярах, причем оба экземпляра имеют равную юридическую силу. 5. Настоящий Договор вступает в действие со дня подписания.

Президент Российской Федерации Б. ЕЛЬЦИН

Президент Чеченской Республики Ичкерия А. МАСХАДОВ