Саша, Володя, Борис...

Москва, 7 сентября 2000 года. На пресс-конференции, посвященной первой годовщине взрывов домов, руководитель антитеррористического управления ФСБ рассказал о ходе следствия. Он назвал четырех подозреваемых — Ачемеза Гочияева, Юсуфа Крымшамхалова, Тимура Батчаева и Адама Деккушева. Все они — “члены радикальной исламистской секты” и скрываются в Чечне, заявил чекист. Гочияев — их главарь; этот человек арендовал помещения в домах, где были заложены бомбы. За организацию взрывов он, по данным ФСБ, получил 500 тысяч долларов от Хаттаба, предводителя чеченских ваххабитов.

К СЕНТЯБРЮ 2000 года Фельштинский был с головой погружен в новый проект: он писал книгу о том, как ФСБ развязала вторую чеченскую войну. Он изучил все, что было опубликовано по этой теме на русском и английском. Ясно было, что непосредственным поводом к войне послужили вторжение ваххабитов в Дагестан в августе и взрывы домов в сентябре 1999 года. Сопоставив все факты, Фельштинский пришел к выводу, что взрывы домов, скорее всего, организовала ФСБ. Но все же в канве событий оставалось несколько белых пятен.

Во-первых, имелось заявление бывшего премьер-министра Степашина о том, что подготовка к войне с российской стороны началась в марте, то есть за пять месяцев до событий в Дагестане. Во-вторых, существовала опубликованная “Московским Комсомольцем” “распечатка” разговора Березовского с Удуговым в мае, в которой упоминался план вторжения ваххабитов в Дагестан. Что здесь было правдой, а что сфабриковано? И какова здесь роль Бориса? Наконец, в прессе имелись намеки, что Борис и сам причастен к взрывам. Один из таких намеков исходил, не больше не меньше, от самого Сороса, который в статье для “Нью-Йоркского Книжного Обозрения” заявил: “Я не мог поверить, что Березовский замешан [во взрывах], но и не мог этого исключить”. При этом Сорос сослался на разговор с Борисом о его контактах с чеченскими террористами, который и навел его, Сороса, на такие мысли. Поскольку я знал Сороса, Фельштинский спросил у меня, что все это значит.

Вопрос Фельштинского не стал для меня неожиданностью; рано или поздно мне было не миновать этой темы. Продолжая работать у Сороса, я дружил с Березовским и находился в двусмысленном положении. Зря я их все-таки познакомил, подумал я, но теперь уже поздно. Пожалуй, скоро мне придется выбирать между ними.

— Это полная чепуха, — сказал я Фельштинскому. — У Джорджа нет никаких оснований так говорить. Его разговор с Борисом о террористах состоялся в моем присутствии, в 97-м году, когда мы после встречи с Черномырдиным летели из Сочи в Москву. Единственное, о чем Борис ему тогда рассказал, так это о том, как выменял у Радуева пленных милиционеров на часы “Патек-Филип”. Вспомни, ведь он тогда работал в Совбезе. Кстати, почему бы тебе самому не спросить Бориса; он как раз в Нью-Йорке.

Накануне Борис выступал с антипутинской речью в Совете по международным отношениям.

Фельштинский примчался из Бостона в Нью-Йорк, но Борис уже улетел в Вашингтон на встречу в Госдепартаменте. Потребовалось еще два дня, чтобы его отловить и заставить сфокусироваться на событиях годичной давности; это произошло в машине по дороге в аэропорт, откуда он должен был возвращаться в Европу.

Это чистая правда, что война планировалась за полгода до событий в Дагестане, подтвердил Борис. Удугов действительно приезжал в Москву с предложением спровоцировать конфликт в Дагестане, чтобы свалить Масхадова и посадить в Грозном исламистское правительство. Борис был против этого плана — он лишь рассказал о нем Степашину и умыл руки; дальнейшие переговоры с ваххабитами Степашин вел сам. Путин, будучи секретарем Совбеза и Директором ФСБ, безусловно был в курсе. Но договорились они о том, что российская армия дойдет до Терека и там остановится. Однако потом Путин обманул чеченцев и решил воевать до полной победы, о чем Борис с ним спорил пока они друг с другом еще разговаривали.

Что же касается взрывов домов, Борис сказал, что ему не верится, что Путин способен на такое злодейство. Также трудно представить, что какие-то элементы в спецслужбах, желая помочь Путину, устроили взрывы без его ведома. С другой стороны, Басаеву, Удугову, Хаттабу и любому чеченцу, который в своем уме, эти взрывы не были выгодны.