Сашенька

В следующий раз я проснулся, когда божественная жидкость пролилась в мой рот. Я проглотил и слабо простонал.

– Сашенька, солнце мое! Доктор! Она стонет!

Открыть глаза еще не получалось. Вокруг суетились и шумели. Кто-то отдавал спокойным голосом приказы. Меня трогали, вкалывали новые иглы. Что-то щелкало. Кто-то тихо плакал, вымаливая что-то у всевышнего. Но, несмотря на всю эту какафонию, я снова уснул.

Теплая рука поглаживала мои руки. Нежно-нежно. Кто-то целовал мои пальцы. Хм… Так непривычно и странно. Никто и никогда этого не делал раньше. Я приоткрыл глаза. Глаза обожгла боль. Я поморгал, и боль почти ушла, и взгляд сфокусировался. Окно. Цветы. Фрукты. Женщина. Пухленькая и рыжая. Это она поглаживает мои пальцы. Целует их. Кто это? Женщина поднимает глаза и встречается со мной взглядом.

– Сашенька, – сквозь слезы она улыбается мне. Ее взгляд лучится такой любовью. – Доченька. Здравствуй, милая. Я так тебя ждала, так о тебе молила.

Я с недоумением смотрел на женщину. Попытался спросить, о ком она говорит. Но что-то мешало мне.

– Милая, тебе пока нельзя говорить. Повреждено горло. Но это ненадолго. Потерпи, милая. Ты хочешь пить? Если да, моргни мне.

Я смежил веки. Пить хотелось постоянно. Она, ласково приподняв мою голову, напоила.

– Сашенька, позвать тебе доктора? Он спас тебя, деточка, говорит, это чудо, просто чудо – то, что ты с нами сейчас.

Я опять смежил веки. Через минуту добрый благодушный дядька в белом халате осматривал меня, подтрунивая.

– Барышня, да вы просто боец. Выкарабкалась с того света. Молодца, теперь-то я тебя точно на ноги поставлю за считанные дни. Подлатаем чуток. Не переживай, до свадьбы заживет.

Я во все глаза смотрел на врача и пытался прохрипеть ему только один вопрос. Почему они все называют меня ДЕВУШКОЙ?

– Так, Александра, сейчас мы уберем вот эту трубку, и будет немного неприятно, но зато потом – совсем хорошо. Согласна?

Я снова зажмурился, выражая свое полное согласие.

– Вот и все, детка, скажи нам пару ласковых?

– Кто вы? Что случилось?– прохрипел мой голос.

Доктор и женщина переглянулись.

– Тэк-с… Детка, как тебя зовут?

– Саша.

– Правильно, Сашенька. А маму ты помнишь как зовут?

Я вопросительно посмотрел на женщину. Мысль лихорадочно металась.

– Дайте мне зеркало, – почти в панике прошептал я.

Женщина протянула мне к лицу зеркало. Боже! Я, тяжело дыша, откинулся на кровать. Из зеркала на меня смотрела та самая девушка, лежавшая на каталке рядом со мной в лифте. Но этого просто не может быть! Или может? Боже! Так. Соображай. Новость о том, что я не та, вернее, совсем не тот Саша, будет воспринята явно неадекватно. Что же делать?

– Сашенька, детка. Ты что-то помнишь? – пришел мне на выручку доктор.

– Нееет, – проблеял я в ответ.

– Мда… Ну что ж, давай еще немножко побеседуем и осмотрим тебя.

Через полчаса, скатившись к тихой панике, я готов был сбежать, но как? Притворившись утомленным, я прошептал:

– Устал-а.

– Поспи, детка, – женщина заботливо укрыла меня одеялом, получив молчаливое разрешение доктора.

Я закрыл глаза, попытался выровнять дыхание.

– Что ж, амнезия – встречающийся эффект. Будем надеяться, что Сашенька вспомнит, – говорил врач вполголоса женщине. – А пока не давите на нее. Меньше стресса. Как можно меньше. А голос… Хм…Возможно, это последствия травмы. Возможно, со временем все исправится или можно будет что-нибудь придумать… Посмотрим… Сейчас главное поставить на ноги. А красоту потом наведем…

Голос! Точно! Единственное, что в этом теле было моим, это голос. Низковат для девушки будет. Зато мой!

Шли дни. Я, прикрывшись амнезией, учился жить в теле девушки и терзал себя мыслью о том, что же стало со мной настоящим? Неужели я умер? Хотел стать девушкой? Получите-распишитесь. Ох, Михель… Бойтесь своих желаний.

Спрятав чуть подтаявшую шоколадку, я тихонько плелся к дежурной медсестре. Так, шажок и еще один. Пришел. Привалившись к столу, отер покрытый испариной лоб. Тяжело-то как. Девушка дремала, положив лоб на скрещенные руки.

– Кхм… – я виновато тронул ее за плечо.

– Что? Случилось что? Плохо? – хлопала ресницами девушка, пытаясь прогнать остатки сна.

– Это вам, – я пододвинул ей чуть деформированную плитку шоколада.

– Мне? – девушка уставилась на меня.

– Помогите мне? – я умоляюще скрестил лапки на груди.

– Ты что? Ну-ка брысь в кровать. Тебе нельзя вставать. Что случилось-то? – дрогнула она от моих переполненных слезами глаз.

– Посмотрите, в тот же день, когда я поступила сюда, привезли парня, – я нервно сглотнул, – тоже Саша. Суицид. Прошу! Это очень важно! Что с ним случилось? Он…умер? – прошептал я, вытянувшись в струночку от переживания.

– Ну и дела! Парень твой, что ли? – медсестра сочувственно покачала головой и пощелкала мышкой.

– Парень, – согласно кивнул я в ответ.

– В коме твой парень. В интенсивке. Извини.

– А можно мне туда?

– Куда тебе? Сама еле стоишь. Иди в палату. Завтра поговори с Борисовичем, он классный, может, что-нибудь придумает.