Сатана в предместье. Кошмары знаменитостей

– О, счастливый день возрождения моей веры, посрамления моих сомнений! Увидеть бы собственными глазами благородную породу мужчин, которую вы так рельефно представили моему воображению! Если бы вы согласились познакомить меня хотя бы с одним из них, моя жизнь стала бы куда счастливее, и мне стало бы проще переносить бесцветность Болхэма.

– Мой юный друг, – промолвил он, – ваше благородное воодушевление делает вам честь. Оно заставляет меня исполнить вашу просьбу, как это ни сложно. Вы познакомитесь с одним из великолепных потомков золотого века человечества. Я знаю, что один из их числа – он, кстати, мой ближайший друг, я говорю о графе Аспрамонте, – спустится с гор в Аяччо за партией новых седел для своих жеребцов. Сами понимаете, эти седла изготовлены специально для него человеком, ведающим беговыми конюшнями герцога Эшби-де-ла-Зуче. Герцог – мой давний друг, иногда он милостиво позволяет приобретать у него седла для подарка людям, достойным столь бесценного подношения. Если вы окажетесь в Аяччо на следующей неделе, то я могу дать вам письмо к графу Аспрамонте, более досягаемому там, чем среди горных круч.

Я со слезами восторга на глазах поблагодарил его за доброту и, низко склонившись, поцеловал ему руку. Прощался я с ним с сердцем, полным печали из-за того, что нашу низменную землю покидает истинное благородство.

IV

Последовав совету генерала Пиша, я на следующей неделе прилетел в Аяччо и стал справляться в главных отелях города о графе Аспрамонте. В третьем по счету отеле мне сообщили, что он снимает здесь императорские апартаменты, однако, будучи человеком деловым, не имеет времени на неизвестных посетителей. Манера служащих отеля подсказала мне, что граф пользуется их глубочайшим уважением. Я вручил хозяину гостиницы письмо генерала Пиша, рекомендовавшее меня, и попросил как можно быстрее передать его графу, который, как я слышал, в данный момент был занят делами в городе.

Отель был набит обыкновенными шумными туристами, не достойными внимания. Все еще полный грез, навеянных беседой с генералом Пишем, я счел обстановку странноватой и нисколько меня не устраивающей. В таких декорациях осуществление мечты польского шляхтича было немыслимо. Тем не менее деваться мне было некуда, оставалось надеяться на лучшее.

После сытного обеда, ничем не отличавшегося от того, чем потчуют в лучших отелях Лондона, Нью-Йорка, Калькутты и Йоханнесбурга, я в унынии посидел в холле, как вдруг заметил ладного молодого джентльмена, которого в первый момент принял за преуспевающего американца. У него был квадратный подбородок, твердая поступь и скупая речь – все признаки как раз этой влиятельной общественной категории. Велико же было мое удивление, когда он обратился ко мне на британском английском, пусть и с континентальным акцентом. Еще больше я был удивлен, когда он назвался графом Аспрамонте.

– Идемте в гостиную моих апартаментов, там мы сможем побеседовать без помех, не то что в этой толчее.

Его апартаменты были слишком, кричаще роскошными. Он налил мне виски с содовой, угостил толстой сигарой.

– Вижу, вы – друг чудесного старого джентльмена, генерала Пиша, – начал он беседу. – Надеюсь, вам не приходит в голову над ним потешаться. Для нас, обитателей современного мира, этот соблазн велик, но я сопротивляюсь ему из почтения к его сединам. Мы с вами, дорогой сэр, – продолжил он, – живем в современном мире, и нам ни к чему воспоминания и надежды, ставшие неуместными в эпоху, когда царствует доллар. Лично я, даже обитая в несколько отсталой части мира и испытывая порой побуждение покориться традиции и затеряться в туманных мечтаниях, подобно нашему достойному генералу, решил приспособиться к требованиям нашего времени. Главная цель моей жизни – доллары, причем не только для меня самого, но и для моего острова. Вы можете спросить, как этому способствует мой образ жизни. Из уважения к вашей дружбе с генералом я считаю себя обязанным удовлетворить ваше любопытство.

Горы, где я обитаю, – идеальное место для разведения и тренировки скаковых лошадей. Арабские скакуны, собранные моим отцом в его неустанных путешествиях, послужили основой для выведения породы несравненной силы и стремительности. Герцог Эшби-де-ла-Зуче, как вы, конечно, осведомлены, преследует заманчивую цель – стать владельцем победителей трех подряд дерби. Добиться этого он надеется с моей помощью. Этой цели служит почти все его огромное состояние. Поскольку дерби притягивают американских туристов, ему разрешено вычесть расходы на конный завод из облагаемого налогами дохода. Так он сохраняет богатство, которое многие наши аристократы утратили. Герцог – не единственный мой клиент. Лучшие мои лошади переправляются в Виргинию и Австралию. Моих лошадей знают всюду, где процветает этот королевский спорт. Благодаря им я содержу свой дворец и помогаю выживать нашим суровым корсиканским горцам.