Сатанинская сила

С каждым мгновением ряды привидений множились. Светящиеся фигуры все теснее и теснее обступали Бузыкина. Он в отчаянии схватился было за телефон, но трубка со шнуром неожиданно трансформировалась в торчащий на длинном хребте череп, который оглушительно звонко лязгнул зубами, чуть не отхватив Бузыкину ухо. Он шарахнулся в сторону от черепа, пробив однообразный строй привидений, и упал на пол. Над лицом его с гадостным писком прошмыгнули летучие мыши.

– Нет!.. Нет! Прочь отсюда! – завопил Бузыкин, метаясь по кабинету. – Спасите! Кто-нибудь! Сюда!.. На помощь!!

– Так же и я взывал к Спасителю, – захохотали графы, множась с каждым мгновением и беспрестанно меняясь местами, будто исполняя какой-то замысловатый менуэт, – и каялся, и возносился, и призывал на помощь все силы рая и ада. Но никто ко мне не пришел и издох я всеми позабытый…

– Ах, оставьте свой синематограф, ваше сиятельство, – прогудел откуда-то густой бас. Число графских призраков немедленно сократилось до одного, который стоял в центре кабинета. К нему торопливо, танцующими прыжками приближалась какая-то странная фигура. Сначала Бузыкину показалось, что этот человек старается держаться непременно одним боком к нему, когда же тот приблизился, обнаружилась ужасная картина: левая половина тела этого высокого дородного мужчины напрочь отсутствовала. Туловище, кое-как прикрытое остатками синего генеральского виц-мундира, являло собой сплошную кровоточащую рану. Часть его румяного и дебелого лица также была снесена. Пышный вихор, сохранившийся на лбу падал прямо на обнаженную мозговую ткань.

– Разрешите представиться, – сказал новый призрак, обратив на Бузыкина взгляд крупного, чуть на выкате глаза с белым, будто фарфоровым налитым кровью белком, – Фуфиков Максимиллиан Каллистратович, градоначальник сего славного града, зверски взорванный анархической бомбой 16 мая 1903 года. Рад приветствовать своего преемника на его нелегком, исполненном опасностей посту, – он протянул сохранившуюся руку.

– Э-э, бросьте, ваше превосходительство, – иронически хмыкнул граф, – нынешняя молодежь уж в градоначальников не стреляет. А надо бы…

Увидев настойчиво протянутую ему руку, Бузыкин машинально пожал ее и тут же затрясся и закричал, пронизанный сильным ударом тока. Сильно запахло озоном. Из глаз губернатора посыпались голубые искры, он хохотнул и приблизил свое лицо. Из последних сил Бузыкин выдернул руку и провалился в темноту.

Некоторое время он, очевидно, провел без сознания. Когда же пришел в себя, то увидел сидящего перед ним на корточках мужчину в ватнике, который глядел на него пристальным взглядом из-под круглых очков и укоризненно покачивал головой.

– Как же это вы так, батенька, – негромко с укоризной произнес он. – Или вы не знаете, что привидения имеют электрическую природу? Потому-то они и являются чаще всего на возвышенных и пустынных местах, в разрушенных нежилых строениях, в которых пересекаются силовые линии магнитосферы, чаще всего перед грозой. Не сказал бы, что мертвечина сильно уважает статическое электричество, но дело тут, видимо, во взаимодействии остаточного мозгового магнетизма с…

– Саня… где ты, Саня… – тихо позвал его кто-то. – Я не вижу, Саня…

– Минуточку, – человек в очках метнулся к двери и осторожно ввел в кабинет полуобнаженного человека в одних галифе. Тело его было покрыто ожогами и вырезанными прямо на коже кровоточащими звездами. Он брел на ощупь, не поднимая понуренной головы.

– Поглядите, Сергей Сергеич, кто нынче у нас в гостях, – сказал очкастый, подведя его к Бузыкину.

Лишь сейчас, когда он повернулся в профиль, Бузыкин узнал в нем секретаря подпольного райкома Прибоева. Народный любимец, он сумел провести коллективизацию так, что обошелся без крестьянских бунтов и расстрелов. Это-то ему и поставили в вину. Отсидев восемь лет в областной тюрьме, он был освобожден немцами, однако не стал с ними сотрудничать, а возглавил партизанский отряд, изрядно фашистам навредивший. За что он и был в силу несокрушимой сталинской логики сразу же после войны арестован и расстрелян. Его семью в силу той же логики сгноили в лагерях.

Его полуголый спутник поднял голову. Бузыкина чуть не стошнило от отвращения, когда он увидел, что нижние веки этого призрака были вырезаны и огромные глазные яблоки бессильно повисли на волокнах нервов, как на белых ниточках. Этого человека Бузыкин тоже знал. Это был комиссар Сергей Лачугин, растерзанный духонинцами в девятнадцатом. Его именем в Букашине называлась улица, школа, площадь и библиотека.