САТУРН ПОЧТИ НЕ ВИДЕН

- У нас в один партизанский отряд, - рассказывал товарищ Алексей, - попал директор самого модного в Минске женского пошивочного ателье. Все начальственные жены в очередь, бывало, к нему записывались, и директор, будь уверен, не терялся, с помощью наших жен добивался, чего хотел. Квартиру - пожалуйста, путевку в Кисловодск - пожалуйста. Сам мне недавно рассказывал. Жил, говорит, как царь, в полное свое удовольствие.

Сам он мужик, надо сказать, красивый и, конечно, одевался по последней моде. На всех театральных премьерах места имел в первом ряду. Ну вот. А сейчас он один из лучших подрывников, и я ему как раз недавно орден вручал. Спрашиваю у него, что самое трудное было в его партизанской жизни. Он вполне серьезно говорит: «Самое трудное - это закручивать портянку в сапог, который на три номера больше. У меня, - говорит, - вся первая зима ушла на то, чтобы научиться…»

- А я вот научился спать по заказу, - смеясь, сказал Марков. - До войны страдал бессонницей, таблетки на ночь глотал. А здесь научился спать. Есть полчаса между сеансами связи - сплю. И будить не надо. Ровно через тридцать минут сон сам выключается.

- Мои не подводят вас? - спросил товарищ Алексей.

- Что вы! Разведчики что надо. Спасибо.

- Я впервые вплотную столкнулся с вашей работой; думал раньше, что специальность у вас особенная, а оказалось, что ваша работа - это тоже борьба, смелая, даже дерзкая, умная, хитрая, и если у человека эти качества есть, разведчик из него наверняка получится. А война показала, что у нас людей с такими качествами сколько хочешь.

- Вообще да, - согласился Марков и, улыбнувшись, добавил: - А остальное уже опыт и кой-какие специальные знания.

- Кой-какие? - товарищ Алексей, лукаво прищурясь, смотрел на Маркова. - Ну ладно, оставим эту тему, а то вы еще пройдетесь насчет того, что все могут вести и партийную работу тоже.

- Я как раз к этому и приготовился, - рассмеялся Марков.

- Хочу информировать вас о своих делах, - сказал товарищ Алексей серьезно. - Я только что вернулся из Москвы. Летал на совещание. Там был и ваш начальник Старков. Потом я с ним отдельно беседовал. Дело в том, что нынешние весна и лето для нас - решающая пора. Будет большое наступление армии, и большая наша работа ей в помощь. Надо думать, и ваша тоже.

Товарищ Алексей пододвинул к себе карту, лежавшую на другой половине стола, надел свои очки и начал рассказывать, показывая на карте. Многое из того, что он говорил, Марков уже знал, но все же общей картины надвигавшихся весенне-летних событий он себе не представлял. Теперь он увидел ее во всем сложном сплетении задач армии, партизан, подполья и, конечно же, разведки.

- К подходу армии в этот район, - говорил товарищ Алексей, - мы со своей стороны подведем сюда два партизанских соединения, чтобы помешать гитлеровцам спокойно занять позиции на приготовленном ими «Сером поясе» или, точнее сказать, на том, что от этого пояса останется после работы нашей авиации и артиллерии. - Товарищ Алексей поднял лицо от карты и посмотрел на Маркова поверх очков. - Это ведь ваша работа - разведка «Серого пояса»?

- И наша, - сказал Марков, нажав на «и».

- Я на совещании обиделся за вас. Хоть бы намеком сказали об этом.

- Нам лучше, когда о нас говорят меньше, - улыбнулся Марков.

- Ну и народ! - рассмеялся товарищ Алексей. - Я высказал свои обиды на вас Старкову, так он ответил еще похлеще. «Я, - говорит, - не знал, что там действовали наши люди. И вы, - говорит, - тоже не знаете». Видал? Кстати, как дела у вашего человека, который проник к власовцам? Мои люди говорят, что там сволочь на сволочи сидит и сволочью погоняет. Мы перестали искать там опору и решили попросту устроить этой банде партизанскую баню.

- Когда?

- Вот чуть мороз отпустит, мы этот их филиал в поселке кожевенного завода закроем на переучет. Нам их типография нужна. Освободим город, а газету не на чем печатать.

- Мой человек там работает, но пока ничего существенного его работа не дала, - сказал Марков.

- Не поможет ли он нам, когда мы будем осуществлять операцию?

- Конечно, поможет.

Марков решил, что, как только вернется к себе, через Кравцова передаст Добрынину, чтобы тот бросал затянувшуюся возню с начальником госпиталя и ждал партизанского налета. На помощь ему надо будет подбросить парочку ребят из группы Будницкото. Втроем они смогут хорошо помочь партизанам. Сберегут, в частности, типографию. После принятого решения у Маркова на душе стало легче.

Обговорив все неотложные и ждущие их впереди дела, Марков и товарищ Алексей уже хотели прощаться. В это время в комнату зашел худенький паренек. Он хотел сказать что-то секретарю обкома, но остановился и выразительно посмотрел на Маркова.

- Говори, говори, - сказал ему товарищ Алексей.

- Я принял радиосообщение из Велижа: вчера ночью гестапо взяло Кравченко, Набутского и Соловьеву.

- Ах ты, черт побери! Эх! - воскликнул товарищ Алексей. - Эх… - еще раз повторил он тихо. Потом вырвал из блокнота листок и быстро что-то написал на нем. - Сейчас же передай это Шуйскому и Гореву и позови меня, когда на связи будет Соколенок.