Саванна после дождя (СИ)

Стив понял, что его поймали с поличным, но рука сама потянулась к краю простыни, которую он медленно начал стягивать всё ниже и ниже. Сначала взору открылась чуть выпуклая грудь, потом ровный живот с идущей от пупка вниз полоской светлых волос. Как только взгляд упал на пах омеги, внутри у Стива что-то бесповоротно щёлкнуло, такой красоты он не видел ни у одного своего любовника: лобок был покрыт ровным слоем коротких мягких светлых волос, образуя шерстку, об которую так и хотелось потереться, аккуратный полувозбуждённый член, на конце его немного выглядывала розовеющая головка, маленькие яички также были покрыты этим нежным пушком. Рот у альфы непроизвольно наполнился слюной, захотелось вылизать такого нежного мальчика с ног до головы, уделив особое внимание промежности. Стив поднял взгляд на Джулиана, но тот только комкал в руках концы наволочки и решительно отказывался смотреть куда-либо кроме потолка. Колени его сами раскрылись податливо, и омега стыдливо прикрыл глаза, закусив губу.

Стиву большего предложения и не требовалось, он ласково огладил хрупкие бока и бёдра, обласкал ртом розовые сосочки. Сдерживаемые омегой стоны превращались в скулёж, который только подстёгивал альфу на дальнейшие действия. Он спустился к низу живота, удовлетворённо потёрся носом о лобок и взял в рот теперь уже стоящий член. Омега задохнулся от такой ласки и невольно вскинул бёдра навстречу горячим губам. Мужчина с большей уверенностью продолжил ласку, прерываясь только на посасывание яичек. Рукой он потянулся к расселине между ягодиц и абсолютная сухость вдруг отрезвила Стива: никакого секса, ведь у Джулса сейчас не выделится и капельки смазки, а без неё любое проникновение будет болезненным для них обоих.

Альфа только легонько помассировал вход омеги вместе с оральными ласками, и тот выгнулся с громким всхлипом в оргазме. Стив улёгся рядом с тяжело дышащим Джулианом, стараясь сосредоточиться на чём угодно кроме собственной почти болезненной эрекции, просить омегу об ответной услуге явно было невозможным – парень выглядел до жути смущенным, и даже немного подрагивал. Поэтому альфа просто сгрёб его в охапку и крепко прижал к себе, пока тот не успокоился, а у него самого не прошло возбуждение.

Для Джулса это было слишком. Настолько слишком, что мозг отказывался анализировать произошедшее, и на весь день блокировал любые мысли в эту сторону, зато вечером пришедшее понимание вылилось в тихую истерику. Омега заперся, насколько это было возможно с дверью без замка, в своей комнате и тихо плакал, понимая, что теперь-то уж точно всё изменится. Вместо спокойной работы с относительной свободой действий, он станет лишь объектом вожделения или ещё хуже – не станет никем вовсе. И самое ужасное во всём этом было то, что омега не смог предотвратить утреннего инцидента, а главное, не хотел. Тело желало продолжения, но разум, говорил, что всё это только принесёт проблем.

Стив думал, что омега просто задерживается по своим делам, но как только стрелка часов перевалила за двенадцать, понял, что Джулиан явно не собирается идти к нему в постель. Омега нашёлся в своей комнате, свернувшись калачиком, и тихие всхлипы заставили альфу понервничать.

– Эй, Джулс, – он бросился к всхлипывающему мальчику, но тот дёрнулся от него, поэтому альфа присел на край постели, – ты чего?

Джулиан не отвечал.

– Это из-за того, что произошло утром? – спросил немного погодя Стив.

– Да, – тихо ответил Джулс.

Альфа нервно сглотнул от такого ответа и спросил то, чего он боялся больше всего:

– Я сделал тебе неприятно?

Долгая пауза показалась Стиву вечностью, прежде чем он услышал немного успокоивший его ответ:

– Нет.

– Тогда в чём дело, сокровище?

– Всё теперь изменится между нами, да? – всхлипнул омега.

– Нет, если ты этого не хочешь, – ответил мужчина, тщательно скрыв непонимание и обиду от полученного вопроса.

– Я не хочу, – Джулиан повернулся лицом к альфе, а потом и вовсе сел на постели, чтобы объясниться, – я хочу, чтобы я по-прежнему сидел в кабинете или бегал за муравьями или вмешивался в жизнь попугаев, а ты по-прежнему ругал бы меня за любую мелочь и придирался по каждому пустяку, но совсем не интересовался моей работой. Я не хочу, чтобы что-то изменилось.

Альфа с облегчением вздохнул:

– Обещаю, я по-прежнему буду ругать тебя, и придираться, и совсем не интересоваться твоей работой.

– И ворчать.

– И ворчать.

Молодые люди посидели немного в тишине, а потом Стив впился губами в поцелуе, и Джулсу только оставалось обхватить сильную шею руками и ответить.