Саведжи

— Он мне нравится, ладно? Да, он хорошо выглядит и его внимание очень приятно, но в парне должно быть нечто большее, чем смазливая мордашка. В противном случае, наши отношения не смогут продолжаться дальше, но, надеюсь, Джек докажет, что я не права.

— Когда вы увидитесь с ним в следующий раз? — спросила Мейси.

— С минуты на минуту, — сказала Саша, бросив взгляд в сторону школы. — Он принес для меня обед.

— Правда? — Фария взглянула на Мейси. — Так он теперь твоя мамочка?

Саша приняла комментарий, улыбаясь сама себе.

— Я подумала, что отказываться не вежливо, — сказала она им.

— Отказаться от секса для тебя не составило труда, — произнесла Мейси.

На этот раз вздохнув, он повернулась лицом к Мейси и Фарии, прежде чем поравняться с ними двумя.

— Если бы я поддалась и пошла на это, — сказала она, — то сейчас чувствовала бы себя неправильно. Джек — мой шанс доказать, что, когда дело касается моей жизни, — решаю я. Мой отец уже заклеймил его как ведущего меня неверной дорожкой. Последнее, что мне хочется, это вести себя как овечка.

— Ты не овечка, — твердо согласилась Мейси.

— Ты волчица, — закончила за нее Фария. — Волчица в овечьей шкуре.

Уставившись на обувь, Саша кивнула сама себе.

— По поводу обеда — надеюсь, ты любишь морковные палочки.

— Послушайте, я дам ему попробовать, — улыбаясь, сказала Саша. — Это часть задачи Джека по моему превращению. Я на месяц стану вегетарианкой.

Казалось, обе девушки на секунду утратили дар речи.

— Ты шутишь, — медленно произнесла Фария. — Ты хочешь от него детей. Маленьких вегетарианских детей, имена которых будут вроде Пэрсли и Бэзила.

— Должно быть, это любовь, — согласилась Мейси и обратила их внимание на просеку. Там юноша, о котором шла речь, нес коробочку Таппервэа, словно то был букет роз.

У Джека Гринвея были планы на Сашу. Планы касательно питания. Он работал над ними со времени их совместного ужина. Результат сейчас лежал в кармане его джинсов, пока он шел к школе, чтобы увидеться с ней. Коридоры кишели детьми. Со времени перехода в шестой класс казалось, словно он в какой-то детский сад приходит. С другой стороны, девушки из выпускного класса смотрели на него так, словно он только что получил высший бал по зрелости и крутизне.

— Привет, Матильда... как дела, Крисси? Тесс, у тебя новый пирсинг? Как называется? Трагус! Круто. Тебе идет.

Парни младше Джека были для него попросту невидимы. Если они стояли у него на пути, он просто ожидал, пока они уйдут с дороги. В тот обеденный перерыв Иван это выяснил. Он только вышел из столовой, где купил багет с ветчиной, и направился по коридору в сторону шахматного кружка. Прорываться через толпу учеников всегда было непросто, и Джек только усложнял это.

— Смотри под ноги, придурок! — огрызнулся он, увидев, что Иван идет прямо на него. — Ты вообще представляешь, что я только что чуть не выронил?

Иван поднял взгляд на юношу, вцепившегося в коробку Таппервэа. Он прекрасно знал, что этот парень встречается с его сестрой. А вот Джек не знал, что только что задал взбучку младшему брату Саши. Иван взглянул на коробку и тут же угадал содержимое.

— Как по мне, похоже на кроличью еду.

Джек Гринвей очень хорошо его расслышал. Парень был слишком самонадеянным. Надо отдать ему должное. Но и надавать пинков. Джек, конечно, не был драчуном. Он противостоял насилию во всех его проявлениях — от экспериментов над животными до любого глобального конфликта, в подтверждение чего носил браслет на запястье.

— По крайней мере, лучше, чем эта гадость, — сказал он, выхватив багет из рук Ивана. — Так, что тут у нас?

— Отдай! — потребовал мальчик.

Спокойно держа сверток вне досягаемости Ивана, Джек развернул багет и заглянул внутрь. На его лице появился неодобрительный взгляд, которым он одарил Ивана.

— Ты знаешь, что эта ветчина обработана? В ней есть насыщенные жиры и куча всяких химикатов. На самом деле, это даже не ветчина.

— А мне нравится! — запротестовал Иван, уши и щеки которого покраснели от злости. — А тебе следует извиниться.

Теперь спор привлек внимание небольшой толпы. Джек осмотрелся и ухмыльнулся.

— Малыш, я сделаю тебе одолжение, выбросив это. Чем больше людей откажется от мяса, тем лучше станет этот мир.

Иван наслушался достаточно. Без предупреждения он изо всех сил подскочил и вырвал багет из его рук. Затем, прежде чем кто-либо успел отреагировать, развернул его подобно бите для крикета, нацелившись прямо в пах Джека. В результате багет сложился пополам между его ног, и у Джека от удивления перехватило дыхание. Он посмотрел вниз, совершенно потрясенный, а потом вдруг в толпе послышались смешки. Удар не причинил ему боли, но гордыня Джека потерпела крах. Иван, между тем, абсолютно не чувствовал себя виноватым.

— Не трогай больше мой обед, — сказал он, прежде чем, забрав помятый багет, унестись прочь сквозь толпу.

Наблюдая за тем, как он уходит, Джек больше чувствовал себя глупо, а не ошеломленно. Он оглянулся, все еще держа в руках коробку, и попытался сгладить ситуацию улыбкой.