Савмак. Пенталогия (СИ)

  Выйдя за ворота цитадели, молодой царский слуга с факелом в руке поспешно повёл Эпиона и его раба с хозяйским сундуком наискосок через пустынную площадь. Спешили они неспроста: грозовые тучи, стремительно пожирая звёзды, клубились уже над самым городом, в любую минуту угрожая испепелить неосторожных путников огненной стрелой и залить их потоками воды. Около бронзового всадника, застывшего в самой высокой точке города, на них налетел внезапный вихрь, подняв с земли тучи пыли, песка и всякого устилавшего неапольскую агору мусора, и едва не задул факел в руке скифского юноши, не на шутку напуганного яростным гневом Папая. Защищая глаза, путники повернулись спиной к налетевшему с юга ветру, и в этот миг очередная молния с жутким треском расколола чёрное небо прямо у них над головами, заставив всех троих невольно присесть в страхе. С радостью убедившись, что на сей раз огненная стрела сильно разгневавшегося за что-то на здешних жителей небесного владыки обрушилась на кого-то другого, Эпион и Рафаил, переждав короткий порыв ветра, всегда проносящийся по земле перед ливнем, припустили вслед за своим провожатым к юго-западному углу площади.

  Вбежав в тёмный зев ведущей к городским воротам улицы, где на них упали первые тяжёлые капли дождя, они остановились перед широкой, красной дощатой калиткой, скреплённой тремя гирляндами кованых из бронзы дубовых листьев - первой на левой стороне. Тут над их головами опять с оглушительным треском раскололось небо, уронив на землю грозно извивающегося огненного змея. Страшный громовой раскат ещё звенел в ушах перепуганных путников, когда с неба на улицы Неаполя Скифского хлынули потоки воды, загасив факел в руке скифа. В ответ на стук рукоятью факела в толстую дубовую доску, с той стороны раздался хриплый собачий лай и послышался глухой старческий голос:

  - Тихо, Кербер!.. Кто там?

  - Боспорский лекарь и его слуга из царского дворца по приказу господина Посидея! - крикнул молодой скиф, и калитка тотчас открылась - здесь явно ждали сегодня поздних гостей.

  Сивобородый старик привратник с подобострастным поклоном пригласил гостей войти в дом его господина. Царский слуга, сжимая в руке, словно булаву, потухший факел, опасливо покосился на здоровенного серого пса, сильно смахивающего на волка, лежавшего под скамьёй в глубокой нише в стене около калитки, служившей старику-привратнику и его четвероногому помощнику во всякую пору защитой от солнца и ветра, дождя и снега, жары и холода, и попросился переждать грозу под навесом. Заперев калитку на широкий бронзовый засов, старый раб взял со скамеечки в нише глиняный светильник и, прикрывая ладонью пугливо трепещущий огонёк, подволакивая не сгибающуюся в колене правую ногу, повёл лекаря и его слугу под опоясывавшим двор навесом, с которого на вымощенный булыжником дворик потоками лилась дождевая вода, стекая в черневшую посреди двора глубокую цистерну, ко входу в дом, где его дожидался молодой хозяин.

  Едва Эпион перешагнул высокий порог андрона, слабо освещённого двумя тусклыми светильниками, горевшими в дальних от входа углах, навстречу ему, легко поднявшись с кресла, поспешил молодой скиф, учтиво приветствовавший гостя на прекрасном эллинском языке. Эпион тотчас узнал младшего сына Посидея Главка, как и его отец и старший брат, неоднократно бывавшего в Пантикапее.

  - Дионисий поручил мне встретить пантикапейского гостя, а сам ушёл домой отсыпаться, - пояснил с едва заметной улыбкой в уголках губ Главк, заметив удивление на лице лекаря. - У него свой дом по соседству с нашим.

  На вопрос, что он предпочтёт сначала - баню или ужин? - Эпион, хоть и не ел с самого утра (а в дороге по жаре и не хотелось) и почувствовал теперь сильный голод, попросился сперва в баню.

  - Варуна проводит тебя в наш бальнеум и исполнит любое твоё желание, - объявил Главк, взглянув на одну из стоявших у стены молодых рабынь, одетых в короткие, тонкие льняные туники на голое тело, открывавшие от самых бёдер их стройные босые ноги. - Она в твоём полном распоряжении.

  Окинув быстрым взглядом скромно потупившую глаза темноволосую красавицу рабыню, Эпион молчаливым поклоном поблагодарил гостеприимного хозяина.

  - Как помоешься, Варуна отведёт тебя в триклиний, где я, с твоего позволения, составлю тебе компанию за ужином. А твоего раба накормят в трапезной для слуг. Но прежде, - Главк мягко опустил ладонь на плечо собиравшегося следовать за рабыней Эпиона, - прошу извинить мне моё нетерпеливое любопытство: чем закончился твой визит к нашему владыке? Есть ли надежда на его исцеление?

  - Увы, - печально развёл руками лекарь, - мой богатый врачебный опыт говорит мне, что его болезнь смертельна. Излечить её могут только боги, а познания и искусство врачевателей здесь бессильны.

  - Какая жалость! - громко вздохнул Главк, отпуская плечо лекаря. - Этого мы и боялись, - Эпиону показалось, что, вопреки скорбному взору и тону, на его губах мелькнула довольная улыбка.