Савмак. Пенталогия (СИ)

  Всего в горах между Херсонесом и Феодосией обитало девять таврских племён, каждое из которых в свой черёд разделялось на несколько десятков родов во главе со старейшинами. Места обитания племён тянулись полосами от границы со скифской степью на севере, через Большой хребет или Спину, как именовали его тавры, до берега моря на юге, разделённые, где рекой, где ручьём, где ущельем, где горой или поперечным хребтом.

  Каждое племя считало себя потомками какого-нибудь мощного зверя или хищной птицы, именем которого прозывалось и которого издревле почитало как прародителя и защитника, а все вместе тавры поклонялись верховной владычице этих гор, рек, лесов, зверей и птиц Орейлохе.

  Западнее всех жило племя Чёрного Коршуна. В давние времена "коршунам" принадлежал весь западный полуостров, позже названный Гераклейским, и главная святыня тавров - каменный кумир Орейлохи, а основным занятием был морской разбой у изрезанных удобными для засад бухтами берегов западной Таврии. Добравшиеся четыре сотни лет назад до этих мест с другой стороны моря эллины, пленив пропитавшуюся кровью тысяч принесенных ей в жертву чужеземцев таврскую Деву, сделали её главной защитницей своего построенного близ её прежнего святилища города, а "коршунов" вытеснили с Гераклейского полуострова и вгрызающихся в него бухт в долину реки Ктенунт, которую сами тавры называли Чёрной рекой. За прошедшие с тех пор века "коршуны" сделались мирными соседями херсонеситов, убедившись на собственном горьком опыте, что жить с греками в мире куда выгоднее, чем враждовать.

  В отличие от многому научившихся у соседей-эллинов и утративших былую свирепость "коршунов", остальные восемь племён по-прежнему жили в охраняемой незыблемыми вековыми традициями и обычаями предков первобытной дикости. К востоку от "коршунов" жило племя Волка. Далее - племя Медведя, которому принадлежали обширные горные и лесные массивы между Напитом, Хараком и Хабом в их верхнем течении. Восточными соседями "медведей" было племя Вепря, за ним обитали Орлы, которым принадлежали самые высокие вершины на Большой Спине. За орлиным племенем жило племя Снежного Барса, потом Зубра, потом Тура и наконец, на восточном краю Таврских гор, вблизи Феодосии, обитало племя Красного Лиса.

  Выступив поутру из селения в затиснутой со всех сторон горами долине Харака, дружинники вождя "медведей" сначала поднимались вдоль сбегавшего в Харак подо льдом с южных гор ручья, затем, перевалив через невысокий хребет, спускались руслом другого ручья к реке Напит, за которой возвышалась крутобокая пятиглавая громада Медведь-горы, служившая надёжным убежищем для вождя "медведей" и его людей.

  У входа в узкое прямое ущелье, с уходящими ввысь отвесными краями и бегущим по каменистому ложу ручьём, словно мечом прорубленное в северном склоне горы, к которому привела их тропа, тавры устроили привал. Возглавлявший отряд младший брат вождя приказал снять с мулов и лошадей поклажу, чтобы они передохнули перед затяжным подъёмом на подпирающую небо горбатую спину Медведь-горы. Скинув в снег мешки с ячменным зерном, бурдюки с ячменным пивом и медовухой, деревянные бочонки и корчаги со свиным салом, топлёным бараньим и барсучьим жиром, мёдом, маслом, овечьим и козьим сыром, тюки с овечьими, козьими, заячьими, волчьими, лисьими, беличьими, куньими, бобровыми, оленьими шкурами и многими другими ценными вещами, которыми родовые старейшины поделились с вождём и его людьми, воины, проломив копьями и палками лёд, напоили животных из реки и ручья, после чего, рассевшись, кто на тюках, кто на мешках, кто на бочонках, и сами принялись подкрепляться вытащенными из висевших через плечо холщовых и кожаных торб ячменными лепёшками, ломтями тонко нарезанного мяса, луковицами и сыром, запивая всё это прямо из бурдюков ядрёным пивом.

  Среди двух десятков багровых, землистых и жёлтых лиц, обросших покрытыми прозрачной морозной наледью чёрными, бурыми, рыжими, русыми, сивыми усами и бородами, белело семь или восемь безбородых и безусых лиц. То были приглянувшиеся дружинникам вождя молодые таврийки, которым выпала великая честь и редкая удача отправиться на пробу к самому вождю. Каждая мало-мальски смазливая таврская девушка мечтала хоть на одну ночь стать подстилкой для вождя - самого могучего и бесстрашного воина племени, зачать от него дитя и остаться жить, не ведая забот, в его горном логове, где всё, включая женщин, было общим для вождя и его воинов. (Что до детей, то когда они подрастали, вождь и его дружинники признавали своими тех, кто были на них похожи.)