Савмак. Пенталогия (СИ)

   Поражённая не меньше других, Амага обратилась за разъяснением сего необычайного явления к стоявшим у подножья кургана ведунам. После короткого совета, ведуны объявили царице и вождям, что по их единодушному мнению, небесный владыка Папай, испепелив голову отравителя Агара и освободив от пут его сына, ясно дал понять, что доволен совершившейся местью и не хочет смерти скифского царевича.

  - Хорошо. Сын Агара останется жить, раз такова воля Папая, - согласилась Амага. - Пусть он проживёт весь отмеренный ему богами век ничтожным рабом. Моя дочь Аттала захватила его в плен - ей и владеть им до конца его дней.

  Так у могилы царя Медосакка решилась судьба 15-летнего Скилура...

  Амага посоветовала дочери выхолостить нового раба, чтобы сделать из строптивого, мечтающего о воле жеребца смирного и покорного своей рабской доле мерина. Но Аттала не стала этого делать, видимо, убоявшись гнева Папая, который столь явно взял сына Агара под свою защиту. Не стала она и пятнать белую кожу бывшего царевича своим тавром. Царевна велела новому рабу ухаживать за своими лошадьми и сбруей. Приподняв концом согнутой вдвое плети его опущенный на грудь подбородок и сурово глядя ему в глаза, она властно предупредила, что с этой минуты, навсегда забыв, кем он был прежде, он должен старательно и быстро исполнять все её приказания, если не хочет каждый день быть битым, а если попытается убежать, ей таки придётся сделать из него мерина, как советует царица-мать, а затем продать грекам.

   Но Скилур, нежданно-негаданно сохранив жизнь, не думал пока о побеге. Все его мысли были заняты планами мести. Раз уж сам громовержец Папай в последний момент сохранил ему жизнь, то уж, наверное, не для того чтобы он до конца своих дней служил на побегушках у злобной роксоланской сучки! Оказавшись теперь свободным от пут вблизи царевны Атталы, он в любой момент мог посягнуть на её жизнь и наверняка бы добился своего, но он мечтал о большем: ему хотелось искромсать мечом ещё и царицу Амагу, малолетнего царя Гатала, всю семью царя Медосакка - лишь тогда его почерневшая от горя душа сполна насытится местью и, покинув изрубленное вражьими воинами тело, принесёт к небесному костру царя Агара добрые вести с Земли. Но убить сразу всех их было не просто: царскую семью днём и ночью охраняли бдительные телохранители. Скилур скоро понял, что ему придётся набраться терпения: затаив поглубже свою ненависть, подружиться с царскими слугами и служанками, войти в доверие к хозяевам и, как затаившийся в засаде барс, ждать своего часа - рано или поздно сладкий миг расплаты настанет!

  Так минуло два года...

  Душевные раны, нанесенные гибелью царей Медосакка и Агара, постепенно затянулись - жизнь брала своё. Скилур к семнадцати годам сильно вытянулся, превратившись из нескладного, угловатого подростка в стройного, привлекательного даже с по-рабски коротко остриженными волосами юношу, то и дело ловившего на себе игривые взгляды насмешливых служанок и даже знатных подружек своей хозяйки.

  Сама же царевна обращала на своего раба из царского скифского рода внимания не больше, чем на любого из живущих в царской ставке слуг. Гордая красавица, которую несколько портил только излишне длинный и острый, крючковатый, как у хищной птицы, нос, доставшийся в наследство от отца и придававший ей надменно-суровый, неприступный вид, в свои восемнадцать, несмотря на уговоры матери, становившиеся день ото дня всё настойчивей, не спешила с замужеством, предпочитая носиться вместе с младшими братьями и подругами на конях за зверем и птицей, соревнуясь, кто больше привезёт домой охотничьих трофеев, или вместе с телохранителями упражняться в стрельбе из лука, метании ножа и боевой секиры, владении копьём и мечом. От наведывавшихся в царскую ставку племенных вождей Амага не раз слышала, что старшей дочери Медосакка надо было родиться мальчиком - лучшего царя роксоланам и желать было б нельзя! На сватовство вождей и их сыновей Аттала, к неудовольствию матери, неизменно отвечала отказом, раз и навсегда уверовав в данное когда-то царём Медосакком любимой старшей дочери обещание, что однажды та непременно станет царицей.

  В конце концов Амага решила: что ж - царицей, так царицей...

  Как-то в начале осени в степную ставку юного царя Гатала и его матери явились из-за Дона послы от царя сираков и попросили отдать старшую дочь царя Медосакка в жёны старшему сыну своего владыки. Узнав о сватовстве сиракского царевича, Аттала взволновалась: наконец-то сбудутся её детские мечты о золотой царской тиаре! Но прежде чем дать согласие, царевна подговорила 13-летнего брата-царя пригласить сиракского царевича поохотиться в наши степи, чтобы она могла сперва приглядеться и оценить своего будущего мужа.

  Старший сын царя сираков - сарматского народа, кочевавшего в степях между Доном и Варданом - охотно принял предложение: ему и самому любопытно было взглянуть на сосватанную ему отцом высокородную невесту. Не прошло и месяца, как он пожаловал в гости к юному царю роксолан с сотней молодых друзей и телохранителей.